Потом мы гуляли с Розалией по скверу, где горели фонари. Я была счастлива, что все четверо ветеранов оказались живы и приятно удивлены поздравлением. А ещё эти беспокойные сутки помогли нам, таким разным девчонкам, подружиться!
– Знаешь, Яна, по сей день я не понимала слова: «Это радость со слезами на глазах». Подпевала, а не чувствовала, – шепнула подруга и зажмурилась.
– То же самое, – сказала я, чуть не заплакав, когда за мгновение пролетел перед внутренним взором сегодняшний день: мой дед с наградами на пиджаке, слёзы и объятия бабушки; эти четверо стариков, которых я уже никогда не забуду и, наверное, поздравлю через год. Или не успею?
Потом мы бросили две копейки в телефон-автомат и, дозвонившись, рассказали Ирине Маратовне, как выполнили поручение.
– Девчата, какие же вы всё-таки!.. – воскликнула она и добавила. – Мне придётся в больницу лечь. Держитесь все дружно, ладно?
Через неделю я сидела в кабинете вожатого. Активисты школы планировали День пионерии, когда прозвенел телефон. Это Павел Петрович, выступавший в нашем классе год назад, просил помыть окна и срезать клёны-самосейки.
Я сразу сообщила классу о просьбе. Волшебные слова – «в любое время» – помогли наиболее занятым ребятам откликнуться на этот раз. Две подружки Розалии и хоккеист Вадик не подвели!
* * *
А спустя полгода, у Ирины Маратовны родился сын, и она дала ему имя Виктор. Скорее всего, в честь родственника, а я хочу верить – в память того Победителя, навестить которого мы не успели.
Случай на дежурстве
– А ну, извинись! – потребовала я.
– Не-а.
Через секунду мы уже боролись, катаясь по полу опустевшей столовой, где от нашего седьмого класса дежурила я и две девочки.
Подумала: только драки и не хватало с нахалом из параллельного класса. Ладно, хоть джинсы надела – удобнее, чем юбка.
– Какое безобразие, а ещё девочка! Ну-ка, отпусти мальчика!
Встаю и отряхиваюсь, слушая гневную речь незнакомой тётки с насупленными бровями, грозящую мне кулачком. Вглядываюсь: «Учительница? Наверняка, у младших».
– Как тебе не стыдно! А если бы покалечила его?
В это время обидчик – крепкий пацан на полголовы выше меня – ухмыляется в стороне. Защитница не унимается:
– Таких, как ты, надо на учёт в комнату милиции. И я тебя поставлю! – рявкнула она.
Я посмотрела на её чистую юбку, потом на мой рабочий фартук с жирными пятнами от рук нахала, и только открыла пересохший рот, чтобы оправдаться… но прозвенел звонок на урок, и она гордо удалилась.
Помыв руки и лицо, вместе с девчонками протирала столы. Они щебетали о своём, а я застряла в произошедшем.
«Вдруг правда поставит меня на учёт в милицию? Да ну, нет! У нашей классной спросит: кто у мойки дежурил? И та заступится. А если нет?» –