– Джуд?
Я с облегчением выдохнула и обняла Эверли.
– А ты что здесь делаешь? – поинтересовалась она.
Я отпустила ее.
– Я тут живу. Это дом моего брата.
У нее открылся и снова закрылся рот.
– Кто твой брат?
– Эзра.
Движения рта повторились, и я, не удержавшись, усмехнулась.
– Эзра? Хмурый неразговорчивый Эзра? – в шоке переспросила она.
– Ну… мы не такие уж разные.
Эверли разглядывала меня, как будто впервые видела.
– Ты права. Но ты такая… – она явно подыскивала правильное слово, – такая милая.
Я прыснула от смеха и почувствовала, как потихоньку ослабевает мое напряжение. Благодаря присутствию Эверли я уже не ощущала себя непрошеным гостем, а словно заслужила свое место на этой вечеринке, поскольку она для меня кто-то вроде подруги.
– Эзра умеет быть милым, если захочет. – Я вяло попыталась заступиться за брата. Сама знала, какое отталкивающее впечатление он производит на посторонних. Так было еще с детства. Но одно дело, когда я о нем так отзывалась, а другое – когда так говорил кто-то другой.
– Ну, со мной он редко хочет быть милым, – ответила она и сделала глоток апельсинового сока из стакана. – Хочешь тоже чего-нибудь? Постой, забудь. Ты же здесь живешь. Зачем я тебя об этом спрашиваю?
Ухмыльнувшись, я подошла к кухонному шкафу, чтобы достать стакан. Увы, полки уже полностью опустошили. Я открыла второй и замерла. Это тот самый, откуда Блейк вчера вытащил коробку. Я не собиралась думать о жаре, который вызвала во мне близость к нему, и о непонятном ощущении, от которого колени внезапно стали ватными.
Я быстро выхватила первую попавшуюся кружку и одну из бутылок водки и плеснула себе щедрую порцию.
– Это очень много водки, – прокомментировала Эверли.
– Много водки за отвратительную неделю, – откликнулась я и задумалась, не добавить ли еще, но решила, что лучше не надо.
В итоге я вытащила из холодильника апельсиновый сок и долила его в чашку. Затем повернулась к Эверли и подняла руку.
Она чокнулась своим стаканом о мою кружку.
Я сделала пару больших глотков. Заметив улыбку, которую старалась спрятать Эверли, внимательнее присмотрелась к чашке. На ней обнаружилась надпись: «баскетбол ˃ секс».
Я закатила глаза. Блейк подарил эту кружку Эзре на какой-то день рождения, и мне она всегда казалась идиотской. Чудо, что именно эта вещь пережила дорогу из Сиэтла сюда. Возможно, она настолько священна для Эза, что он завернул ее в двадцать слоев газеты, чтобы не разбить.
– Есть новости по поиску работы? – неожиданно полюбопытствовала Эверли.
Я помотала головой:
– К сожалению, только куча отказов. Зато сегодня мне все-таки удалось продать парочку вещей.
Упс. Это вырвалось