Первым шоком на новом месте стал Фергус, «менеджер». Если бы в этом мире существовала справедливость, его должность звучала бы как «мерзкий тип». Одежда Фергуса выглядела так, будто ее сняли с трупов алкашей. И он вонял так, будто ежедневно пил по флакону одеколона. Возможно, он хотел законсервировать свою плоть, рыхлую и покрытую пятнами, будто перезрелый фрукт. Его потрепанные кеды были скользкими и грязными, хотя когда-то имели белый цвет. Возможно. Круз подумал, что в них вылупились какие-нибудь твари, а Фергус натянул их на свои жирные мозолистые ноги, когда оболочки и плацента были еще теплыми. Похожий на гнома с потухшим взором, он источал ароматы гнилых фиников и кислого пота, щедро приправленные лосьоном после бритья. С двух сторон каждого его зуба была коричневая щель. А кончики обкромсанных волос даже в такую морозную погоду покрывала мутная жидкость. Крузу предстояло узнать, что этот парень понимал английский только первого числа каждого месяца, когда приходило время вносить арендную плату. Он проинформировал Круза – на английском, – что арендная плата принимается только наличными или через денежные переводы. Это нововведение полностью на совести новых жильцов, оказавшихся неблагонадежными.
«Мы должны соответствовать стандартам, мистер Круз». Фергус не произнес это вслух, иначе Круз взорвался бы от смеха.
Комната с ванной, которая досталась Крузу, гордо именовалась «студией». Если покрытие на полу можно было назвать ковром, то струп можно называть здоровой кожей. Ему достался холодильник, как он и просил. Тот занимал нишу, когда-то исполнявшую функции шкафа. Два больших окна смотрели на Гаррисон-стрит с высоты третьего этажа. Когда работал паровой воздухонагреватель, окна обычно запотевали. Даже зимой здесь было жарко как в сауне. Дом построен задолго до изобретения теплоизоляции, поэтому теплый воздух с нижних этажей поднимался наверх и аккумулировался на последнем.
Ванная комната неожиданно оказалась отделана новой плиткой, и смесители работали, как надо. Туалет не булькал. Хотя бы этот аспект квартиры выглядел прилично, пусть и без изысков.
Круза представили всем заинтересованным лицам как нового курьера Баухауса. Оквудские парни представляли собой зоопарк из яппи с блондинистыми шевелюрами, крепкими рукопожатиями, улыбками будто с рекламного плаката и голубыми глазами истинных арийцев. Будущие врачи или юристы. На вагинах их подружек можно было нащупать застежку-молнию. Круз разбавлял семидесятипроцентный кокаин Баухауса десятью процентами аспирина. Оквудские дилдо все равно не понимали разницы, а дополнительный доход не помешает. Круз накопил приличный запас чистейшего кокса из центральной горки для собственного пользования.
Где-то через неделю ему стало невыносимо скучно. Он с головой окунулся в чикагскую жизнь. За пару дней без проблем оснастил себя как следует. В центре города раздобыл бумбокс и сорок кассет, ботинки, новую одежду, зимний гардероб, в том числе стильную армейскую куртку черного