Ровно до тех пор, пока Гиреев нетвердой походкой не взошел на тумбочку, чуть не свалился с нее, а после натянул самую ублюдскую улыбочку на лицо и отсалютовал не то Кучковой, не то Валентине Георгиевне, сидевшей рядом с девочкой. Та ничего не заметила, а Катерина испытала прилив жгучего испанского стыда, как если бы соседнее сидение вспыхнуло, и сама Кэт вместе с ним. Поспешно отведя глаза, она поспешила успокоить себя мыслями о том, что почти все от волнения теряют голову на старте, и переживать, в общем-то, почти не о чем. Разве что… нет, об этом лучше не думать. Катерина посмотрела туда, где двумя минутами ранее виднелась поникшая голова Меньшова, но не обнаружила его на месте. Воспользовавшись этим в качестве предлога, девочка встала, полная решимости отыскать Дениса и устроить ему головомойку. Конечно, она не забыла о своем обещании не заговаривать с подлецом, но после недолго размышления пришла к выводу, что можно отчитать его, а затем уже бойкотировать.
– Денис! – Позвала Катерина, завидев Меньшова, сидевшего на полу пустого спортивного зала. У его ног лежал баскетбольный мяч, как финальный штрих, делавший картину абсолютно абсурдной. Пьяный пловец, навалившаяся на него масса ожиданий, тягость от огромного количества надежд, усилий, совершенная беспомощность, и такой податливый мячик, казавшийся обмякшим и выцветшим. Как символ заплыва – возьми и брось, вот так просто. Правда, нет никаких гарантий, что бросок получится удачный, что тебе удастся не то что трехочковый, а даже попадание в корзину. Так и у них – плыви, старайся изо всех сил, но никто не гарантирует победу. Воля, тренировки, целеустремленность, вера в себя или божественное провидение? Какой из этих факторов оказывается решающим в тот миг, когда ноги пловца отрываются от тумбы? Или в ту сотую секунды, когда рука делает финишное касание и безвольно падает вниз, потому что, даже не глядя по сторонам, даже оглохнув на мгновение, понимаешь, что ты только второй, или даже не второй. Невыносимая тоска заполнила Катеринино сердце, и ей стало