– А может все же Галя? – начала я неуверенно. – Кать, ты скажи ему, что Галя тут.
– Я сказала, Ась. Но он желает тебя. Видимо, что-то ты в прошлый раз сделала… – она запнулась. – Черт его знает, но обслуживаешь вип ты, Смирнова.
Я два сдержала стон. То волнение, которое я испытывала два дня назад, ни в какое сравнение не шло с тем, что кипело во мне сейчас. Я была на грани паники. Ужас сковал горло оковами, и я даже ничего не могла придумать, чтобы возразить, отказаться. Провожаемая бешеным взглядом Гали, я прошла к раздаче, где висело меню для випа на сегодня. Из перечня блюд я поняла, что Нечаев сегодня один. Ужас.
На автомате я вышла в зал, останавливаясь у бара.
– Галька американо заказала, – удивился Сашка-бармен.
– А я отнесу, – пролепетала я сдавленным голосом, забирая чашку и стакан воды.
Чудом не дрожали руки. Я ничего не разлила. Наверное, моя недоделанная координация за время работы немного выправилась. У двери я вздохнула. Захотелось перекреститься, но руки были заняты. Потому я лишь мысленно взмолилась, чтобы Нечаев меня не убил. Или хотя бы не слишком орал.
Натянув на лицо невозмутимость, я вошла в вип.
Нечаев сидел на диване, держа на коленях ноутбук, и что-то быстро печатал. Однако я успела поймать его быстрый взгляд.
– Добрый день, Кирилл Александрович, – проговорила я тоном вышколенной обслуги. – Ваш кофе.
– Добрый, Ася, – ответил он, не отводя глаз от монитора.
Я ждала, что он припомнит мою оплошность с кофе, ядовито похвалит или сразу потребует объяснений за квитанцию. Но Нечаев лишь кратко бросил:
– Благодарю.
Он сразу потянулся к чашке, отхлебнув обжигающий напиток.
– Горячий. Отлично, – буркнул монитору.
– Могу нести остальной заказ? – уточнила я.
– Да-да, несите.
Он мог и не найти ту квитанцию, мог выбросить, не глядя. Я отошла к двери, полагая, что пронесло, но тут Нечаев добавил:
– И еще стакан воды принесите, Ась. Напыщенного индюка сегодня особенно мучает жажда.
Я так и встала, не оборачиваясь открывала и закрывала рот, пытаясь придумать, что на это ответить.
– Идите-идите, – подбодрил меня вип-гость,– а то суп остынет и мне придется курлыкать на вас громко и грозно.
Я не осмелилась обернуться, но по голосу было понятно, что Нечаев улыбается. Нет, не так. Он веселится.
Вылетев пулей из випа, я помчалась на кухню. Он не злился – это плюс. Но вот его издевательское веселье разозлило меня. Возмущение так и плескалось, грозя перелиться через край. Как у него в офисе, когда на меня нашло что-то. Приступ слабоумия и отваги, наверно. Ох, главное сейчас не наговорить лишнего. Буду молчать.
Дважды я возвращалась в вип, и оба раза Нечаев был слишком занят, чтобы обратить на меня внимание. Он, то говорил по телефону, то что-то печатал. На свой риск я все же поинтересовалась, желает ли он что-то еще. Кирилл Александрович отказался, даже поблагодарил.
– Нет, Ася. Все хорошо. Спасибо, – проговорил он, отложил ноутбук