Именно из этого вдруг зарождается у зрителя представление о космическом взгляде на Землю. А художник лукаво подтвердит названием одной из своих картин: «Русская деревня, увиденная с Луны». Да еще и скажет с большим удивлением про самого себя: «Ребенком я чувствовал, что во всех нас есть некая тревожная сила. Вот почему мои персонажи оказались в небе раньше космонавтов».
У меня написался стих – не конкретно к какому-то полотну этого удивительного художника, а по памяти, по совокупности сюжетов, которые перетекали один из другого, а там и в третий, в последующий… Припомнила там и поэта Аполинера, который был дружен с Марком. Именно французский поэт громогласно провозгласил зашуганного еврея (так он сам себя многократно определяет в своей книге) гением, посвятил ему свои стихи. А Марк Шагал посвятил ему картину. И еще одну. И еще. Они, конечно, прекрасно понимали друг друга, потому что художник был еще и поэтом. И мне можно было не сочинять про него стихи, потому что он это сделал сам:
"Отечество мое – в моей душе.
Вы поняли?
Вхожу в нее без визы.
Когда мне одиноко, – она видит,
Уложит спать, укутает, как мать.
Во мне растут зеленые сады,
Нахохленные скорбные заборы,
И переулки тянутся кривые.
Вот только нет домов,
В них – мое детство,
И как оно, разрушились до нитки.
Где их жильё?
В моей душе дырявой".
Поразительно, но этот зыбкий неустойчивый мир художника стал понятен и близок зрителям, картины стали покупать, коллекционировать, он получал странные для его кисти заказы. В частности – расписывал плафон в холле Гранд-Опера в Париже.
Он свою книгу написал по русски, она посвящена России, но появилась она у нас через два перевода и через много лет. Он иллюстрировал "Одиссею" и "Тысячу и одну ночь", многократно писал влюбленных – во всех цветовых вариациях и оставил несколько автопортретов. Ах, эта озорная кисть гения, выведшая его из захолустья в мировое пространство, смело его преобразуя и произвольно раскрашивая! Ну как можно ее не полюбить!? Мой стих – об этом.
Космос Шагала
Ориентацию в пространстве
Теряет озорная кисть,
Я не о том, при чем тут пьянство,
– Ввысь лихо козы вознеслись!
Вслед машет шляпой из соломы
Изба, и скалится забор,
А вот Влюбленные, влекомы
Туда же, в голубой простор!
Из Витебска – да прямо в космос
Отправил их, смеясь, Шагал,
Внизу – горшки, корыто, кросны,
Палитра – в небеса портал!
В Калуге бредит Циолковский,
Не явлен миру Королёв,
Художник же всегда готов
К безумию, он смел чертовски!
Сапожники терзают скрипки,
Стихи слагают продавцы,
И невозможно без улыбки
В Париже узнавать …Клинцы.
За облака уходит Белла,
В