Влюбить по собственному желанию. Александра Шиммер

и, сжав ее плечи, прощупали каждую косточку. Ему не хотелось быть нежным, напротив, хотелось поскорее завладеть этой страстной особой, сводящей с ума и выворачивающей наизнанку все его внутренности. Он запустил свою ладонь в ее густые и темные волосы и, слегка откинув ее голову назад, хотел было поцеловать, но она ловко вырвалась и, отбросив его руку откинулась на кровать облокотившись на руки. Теперь, чтобы достать ее губы, ему нужно было сильно наклониться, что он и не замедлил сделать. Медленно, как осторожное животное, выверяя каждый свой шаг, он наступал, передвигая руки по кровати. И вот он навис над ней, перекрыв дорогу к отступлению. Но как только он снова потянулся к ней, она вывернулась и, откинув его в сторону, запрыгнула на него сверху. Теперь у нее была более выгодная позиция.

      – Ты дразнишь меня? – сдавленным голосом спросил он, одновременно перейдя на ты. – Тебе нравиться это?

      – Я тебя проверяю. Сомневаюсь еще, вдруг ошиблась.

      Молодой человек лишь издал безвольный стон и промолчал.

      – Ну что, скажешь мне, как тебя зовут? – заигрывающим голосом спросила она.

      – Сагилл, – сдавленным голосом ответил он.

      – Царское имя, – заметила она.

      – Матушка так назвала, – оправдался он.

      – Ну что, Сагилл, любишь ли ты меня? – все тем же игривым тоном спросила она.

      – Люблю, ли не знаю, но без ума от тебя это точно.

      Сельмек отметила, что это лучше, чем если бы он с первого взгляда признался ей в любви. Она все же утвердилась в своем решении и сама приникла к его губам. Жадный и страстный поцелуй волной накрыл обоих. Не в силах больше сдерживаться, они стали неистово тискать друг друга, оставляя отметины на теле от сильных и властных прикосновений. И вот они уже кубарем катались по кровати, будто борцы на татами. Пока женщина не решила сдаться. Сагилл едва успел приспустить штаны и в неистовом порыве резко вошел в нее, словно дикий зверь, запустив свои клыки в жертву, рискуя ее упустить и решительным движением добивая до конца, он резко и точно проникал в нее, с каждым движением стремясь довести ее до изнеможения и запросить пощады. Пронзительные стоны и выкрики только подбадривали его, и он как обезумел и зарычал как зверь, пока последние капли рассудка державшие его на этой земле, не растворились и мозг не взорвался мириадами брызг. Бессильно упав рядом, он тяжело дышал, но рукой нащупал руку своей женщины и зачем-то взял ее в свою, будто боялся, что сейчас сон закончится, он проснется, а любовницы не окажется рядом.

      Молодые люди еще какое-то время лежали, но силы возвращались, и когда жар в груди снова воспламенился, они набросились друг на друга, готовые растерзать на части. Пока в итоге последние силы не покинули их, и они безвольно не растеклись на одеялах.

      На дворе уже была глубокая ночь, но любовники вдруг проголодались и Сельмек попросила свою прислужницу принести им еды.

      Прислужница принесла поднос им прямо на кровать. И прикрывшись одеялами, они предались трапезе. Наконец у них появилось время хорошо друг друга рассмотреть. Сельмек нашла Сагилла сильным