– А то и значит, что болота, гадюки и крокодилы смертельно вдруг надоели, мне захотелось свежего воздуха прерий, – спокойно ответил, не желая немедленного общения даже со старым другом и дебитором, которое могло помешать моей встрече с красавицей Мэри.
– Воздуха прерий? Чего ж ты сейчас снова на юге? Какие дела промышляешь? Признавайся немедленно!
– У меня здесь встреча назначена, и мне сейчас не до тебя. Пусти! – сказал я и хотел пройти мимо.
Это уже вывело Ричарда из себя. Он крепко схватил меня за плечо.
– Пусти? Ты смеешь говорить «пусти», когда мы не виделись целых два года! Да знаешь ли ты, что я сейчас с тобой сделаю? Посажу за стол, накачаю виски, и будешь ты у меня пузыри пускать, как – помнишь? – в форте… как бишь его? …назюзюкался.
– Слушай, Дик, – начал я тихо и совершенно спокойно. – Неужели ты не видишь, что мне сейчас не до тебя. У меня свидание нынче с женщиной, а с тобой давай встретимся завтра – в этом же месте, в этот же час. Буду рад с тобой поболтать. Но в данный момент – прости… Отстань, ради Бога, и не мешай. Мою долю за крокодиловы шкуры можешь себе оставить, но сегодня, пожалуйста, не приставай. Считай меня неблагодарным и низким, только сейчас оставь в покое.
Я начал совершенно спокойно, а закончил речь с нетерпением на лице и в голосе.
Дик Райзин постоял, подумал и выпустил мою руку.
– Убирайся хоть к черту! – сказал он тихо и с грустью в голосе.
А когда я тронулся было с места, он снова рявкнул:
– Стой! Слушай меня. Ты мне больше не друг. И носиться с тобой, как с яйцом курица, я больше не буду. Сыворотка у тебя вместо крови в жилах. Ты перестал походить на человека, которого я любил и уважал…
Я снова попытался уйти от него, и он пуще прежнего заорал:
– Стой! Не выпить стаканчик виски с лучшим другом, с которым не виделся целых два года, считаю подлостью. А с подлецами у меня разговор короткий – я вызываю тебя, Анатоль Мару. Все слышали? Я вызываю на дуэль этого негодяя и всажу ему пулю в лоб с тридцати шагов.
– Нет. Я не буду с тобой стреляться – ты пьян и возбужден. И потом – я профессиональный охотник, в глаз попадаю бегущему бизону, а ты…
– Тогда я тебе морду набью, – заорал Дик и попытался меня ударить.
Я поймал его руку и завернул за спину приемом индейской борьбы, которую познал в лесах у Больших озер.
– Я тебе нос откушу, – пыхтел он, от боли в руке, нагибаясь все ниже к полу.
– А я тебе сейчас сдам шерифу.
– Хорош друг!
– Так все-таки друг? – спросил я и вытащил кольт из его кобуры. Руку ему отпустил, оттолкнув от себя коленом под зад. – Завтра мы встретимся здесь в это же время, я тебе пушку твою верну. А сейчас ступай и проспись.
– Отдай револьвер, я не приду, – проворчал он, потирая кисть руки.
– Бьюсь об заклад, что придешь.
– Не приду, Анатоль, – Дик повернулся