– Чего жене? Где она, жена? А друг – вот он. Знаешь поговорку: «Не обидь друга отказом»! – продолжал жать Кучум.
Круглое лицо Гоголева свело в беспомощную гримасу. Олег оттеснил недоброго искусителя плечом.
– Правильный зарок ты дал, – одобрил он охотника. – Пока не сдашь пушнину, ни грамма!.. А вот другое скажи: бычком не поделишься? У нас целый катер народу. Вроде кругом зверьё. А сами неделю живого мяса не видели.
Обрадованный Гоголев широким жестом вручил добычу Бероеву.
– Забирай всё. Все равно в Чай-Тумус снимаюсь, – объявил он. – Там главная база. Туда и вертолётчики прилетят.
Кучумов с сомнением оглядел нарты. Гоголев засмеялся – мелким, рассыпчатым смехом.
– Сало! – объяснил он. – Салом полозья мажу. По мху очень идёт!
Пока Бероев разделывал тушу, Гоголев водил нового знакомого по нехитрому своему хозяйству.
Кучум проявлял нешуточный интерес ко всем мелочам, бесконечно задавал уточняющие вопросы, всё больше о сдаточной цене пушнины, всплёскивал руками. Польщённый вниманием хозяин рассказывал обстоятельно, с простодушием соскучившегося без людей человека.
Интерес этот в лукавом казахе, далёком от охотничьих проблем, Бероеву всё больше не нравился. Он воткнул нож в освежёванного бычка, подозвал Кучума.
– Я своё сделал. Теперь неси на катер. А я догоню!
Кучум, хоть и недовольный, взвалил бычка на плечи.
Бероев заботливо отвёл хозяина в сторону.
– Валера! А если и впрямь опять со спиртом прилетят? – мягко, стараясь не обидеть, поинтересовался он.
– Не дамся! – Гоголев тряхнул обритой головой. – А если что…
Он завёл Бероева в чум. С примастыренной деревянной полки, дотянувшись, достал клеёнчатую ученическую тетрадь с привязанным карандашиком, полистал, показывая, что тетрадь на две трети исписана.
– Больше не дурак! – сообщил он с гордостью. – Дневник завёл. Всё пишу, что было, когда. Зверя скрал – записал. Зверя пересчитал – записал. Прилетят – первым делом запишу, кто, на чём. После, если что…
– Хотя бы так! – похвалил, хоть и с нелёгким сердцем, Бероев. Некрепкий духом якут мастерил себе дополнительные, непрочные подпорки.
Польщённый Валера расцвёл в щербатой улыбке.
На прощание обнялись – до встречи на Байкале.
Кучум с бычком на плечах поджидал Бероева в кустарнике возле берега.
– Целое состояние! – произнёс он – будто в никуда.
– Не твоё состояние! – напомнил Бероев.
Но сбить погрузившегося в мечтания корыстолюбца оказалось непросто.
– Твоё – не твоё! – не отступился он. – Пол песцами усеян. А тюк в углу заприметил? Я ковырнул – горностай! Сам же говорит – больше двух планов. Поделить если. Один ему – на дом. Другой нам с тобой. Мне на калым, да и тебе во!.. Завтра же сорвались – и с концами!
– Отдохни от этой мысли! – грубо оборвал Олег. Вышел на песок.
– Опять