Но героиня наша старалась не отчаиваться, не тужить, до тех пор, пока совсем все дружно не навалилось в один промозглый день, вот так все сразу.
Не вынесла этого душа женщины, вышла она на берег морской да и закричала изо всех сил:
– Что за доля моя злодейка такая, долго еще будет издеваться надо мной. За что ты так со мной. Что я тебе такого сделала, что ты меня не любишь.
Глядит, а из-за маленького каменного островка в море, выплывает рыбина большая серебристая и плывет прямо к ней.
Смотрит на нее из воды морской эта рыбина и говорит.
– Что ты так кричишь? – спрашивает она Люсиинду, – у меня даже за островом слышно.
А та и отвечает:
– Нет больше сил моих так жить! Видно, когда Господь людям судьбы раздавал, выпала мне особо горькая доля. Я – стараюсь, стараюсь, все делаю, всех ублажаю, долю – долюшку свою прошу помочь мне, а она меня не слышит, только и сыплет мне одни неприятности на голову как градины во время урагана.
Я ее прошу перестань, помоги лучше.
А она все не унимается, час от часу жизнь мою только тяжелее делает!
– Ну что ж, хочешь, я тебе Долю твою покажу, к ней провожу? – спрашивает рыбина.
– Как не хотеть? Очень хочу! – отвечает женщина.
– Что ж, гляди!
И увидела Люсиинда людку деревянную в море под серым парусом, а в ней чайка серо – черная, вся мокрая и грязная, только одно крыло у нее было немного белое. И видно было, что чайке очень плохо, была она вся в какой жидкой черной грязи или смоле перемазана, да так сильно, что даже летать не могла.
Испугалась Люсиинда, да и говорит:
– И что же мне делать-то теперь, коли Доля моя такая?
– А ты позаботься сама о своей Доле, помоги ей, если хочешь конечно. – Посоветовала ей серебристая рыбина.
Делать нечего, взялась женщина за чистку и мойку серой чайки. Долго она снимала с чайки грязь – смолу черную, расправляла ей перышки, распутывала с ее лапок водоросли и сухие ветки, мыла и чистила ее, приговаривая, как скоро чайке будет хорошо, свободно, легко, и какая она станет красивая, и сможет летать.
Взяла она у рыбины еды для чайки и покормила ее, отмыла всю грязь, почистила все перышки чайки, расчесала их, лапки освободила и отмыла их в морской воде. И чайка зашевелилась, огляделась и расправила крылья. И вправду теперь чайка могла летать. И увидела Люсиинда, что чайка то белая совсем, красивая, а на лапках у нее жемчужные колечки, такие же жемчужные как и жемчужное ожерелье на шее у чайки. И залюбовалась ей Люсиинда, какая царская птица оказалась эта чайка.
И стала от этого ее Доля красивой и сильной, прямо могущественной и царской.
А как преобразилась она, то и молвила:
– Давно никто обо мне так не заботился, и соответственно не видел какая я истинная на самом