Зритель любит счастливые концы. Надо всегда помнить об этом. Я подарила ей замечательное платье, надеюсь, оно ей подойдет. У нас почти одинаковые фигуры. Правда, она очень похудела, но это даже современно. Она сейчас такая… почти неземная. Только смотрит и молчит. Я почти влюбилась в неё. Теперь, Андрюша, от тебя зависит, будет она счастливой или нет. Ты должен все сделать для этого, понимаешь? А мы с Леонидом после того, как все закончится, поедем в Германию. Там замечательные врачи…
Я посмотрел на Леонида. По его щекам текли слезы. Андрей, глядя в пол, чему-то улыбался.
Гриша снимал какую-то новостную муру в одном из залов мэрии. Я буквально выдернул его за дверь.
– Срочно едем со мной!
– У меня еще интервью с первым замом.
– Перебьется твой зам. Андрей объявился. Ольга повезла его к Лене.
Мы бегом побежали вниз по лестнице.
Машина мчалась по вечерним улицам города.
– Думаешь, она согласится на эту съемку?
– Честно? Не знаю. Происходит что-то не то, а что – не могу понять. У тебя радиомикрофон с собой?
– Обижаешь.
Машина остановилась у дома, где жила Ольга. Мы торопливо вошли в подъезд, стали подниматься по широкой ухоженной лестнице.
– Фигня! – сказал Гриша и остановился.
– Что?
– Как мы будем это снимать? И вообще – при чем тут мы?
– Спроси что-нибудь полегче. Велено приехать и снимать. Сказала: «Заключительный эпизод». Конец. Сам ничего не понимаю. Ладно, выход у нас всегда есть.
– Какой?
– Не будем снимать. Или сделаем вид, что снимаем. Или снимем, а потом все сотрем. А если действительно – happy end?
– Не думаю, – мрачно изрек Гриша и остановился перед дверью.
– Почему?
– Потому.
– Понял, – сказал я и нажал на кнопку звонка.
Дверь открыла Ольга.
– Проходите, мальчики, проходите. Андрей с Леонидом скоро подъедут, а вы пока можете пообщаться с Леночкой. Она согласилась ответить на все ваши вопросы. В конце концов, вы это заслужили.
Мы вошли в большую комнату. Посередине стоял накрытый для чаепития стол. У окна, повернувшись к нам, стояла Лена. На ней было то самое платье, в котором Ольга снималась, записывая свое признание Андрею.
– Здравствуй, Гриша, – тихо сказала Лена. – А вы Борис, да?
– Не помните меня?
– Нет.
– Брал у вас интервью на вечере поэтов в университете. Вы тогда меня здорово подставили. Прочитали стихи Цветаевой, а я думал ваши.
– Разве я не сказала?
– Спросили: «Хотите услышать настоящее?» От настоящего отказываются только дураки. Включаю диктофон – звучат великолепные стихи. Я в восторге, а вы исчезаете. Потом вся редакция издевалась надо мной целый месяц.
– Я была уверена…
– Только ради бога, не извиняйтесь. Так мне и надо было. Все настоящее надо знать. Его сейчас не так много.
– Его