Замужем за богом. Анна Финчем

Дарием? Чтобы его уже «отпустило», мы поговорили спокойно и помирились. Пусть хоть скажет, чего он так завёлся, я честно не понимаю. То ли я что-то не так сказала, то ли сделала, но зачем было так орать? Даже вспоминать неприятно. И как вести себя с ним, неясно. И я, получается, всё время из-за этого всего нервничаю и переживаю, а мне работать надо, делами заниматься! А как ими заниматься, если в голове полный бардак?

      – А ты дыши, – спокойно сказал Василий Петрович.

      – Как это? – Вера подумала, что ослышалась.

      – Дыши, на четыре счета вдох, на восемь выдох, – Василий Петрович еле заметно улыбался, – говорят, помогает.

      Вера попробовала. Дышать таким способом было неудобно, потому что хотелось сделать наоборот: вдох подольше, выдох покороче. С непривычки даже голова закружилась.

      – А почему так странно дышать надо? Может, наоборот? – она чуть сморщила лоб от напряжения.

      – Наоборот ты и так умеешь, а вот научись так, как я говорю. Хочешь, посчитаю за тебя? – Василий Петрович улыбался чуть заметнее.

      Вера кивнула. Дедушка вызывал доверие, хоть и непонятно, почему.

      – Тогда поехали, – Василий Петрович положил кисти на колени ладонями вверх, – вдох – раз, два, три, четыыыыре, выдох – раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, воооосемь….

      Вера выдохнула уже примерно на счёте «три», и ей было неловко.

      – Давай ещё раз, – Василий Петрович, казалось, был не против считать столько раз, сколько надо. – Раз, два, три, четыыыре…

      После пятой или шестой попытки у Веры получилось. Дыхание становилось легче, от длинного выдоха внутренний хаос упорядочивался, и мысли переставали скакать, как чёртики.

      – Молодец, – одобрительно кивнул Василий Петрович, – теперь усложним задачу. Вдох через нос, выдох через рот, счёт тот же, поехали.

      Вера хотела возмутиться, мол, можно было и сразу сказать, но промолчала и продолжила дышать, как велено. Так было даже проще, хотя в животе почему-то забурчало.

      – А зачем надо так дышать? Как это работает? – не удержалась она от вопроса.

      – А я теории не знаю, если честно, – просто ответил Василий Петрович, – меня один дедушка научил, который йогой занимался. Я тогда через тяжёлый период жизни проходил, есть не мог, спать не мог, и ничего не помогало, даже водка. Вообще не знал, как жить дальше, и надо ли. Не в себе был, как говорят. Чуть успокаивался, когда по парку ходил, там-то его и встретил. Он на лавочке сидел и улыбался, хотя холодно было и пасмурно. Я тогда подумал, что так странно, погода плохая, а человек выглядит довольным, словно его всё устраивает.