Мы платим ей за посещение, но деньги символические, удивляюсь, как Ольге хватает на аренду помещения и жизнь. Но в дело она вовлечена полностью – раскрывая нас, раскрывает и саму себя. Радуется успехам своих питомцев, как будто целую кучу детей усыновила и в люди вывела. Собрала она разновозрастный контингент. Самому младшему десять лет – его родители приводят, они мечтают, что после такой подготовки в будущем Макар без труда поступит на театральное. Шестидесятилетняя Людмила Ивановна играет у нас бабушек, когда такая роль в сценарии имеется, а чаще занимается реквизитом. Она сюда явилась для психологической разрядки – и на моей памяти ни одной репетиции не пропустила. Две семнадцатилетние школьницы тоже стараются. Они предпочли бы модельное агентство, но там требуют другой платы – вот и решили хотя бы пока тренировать актерское мастерство. Бесконечно бегают на кастинги, Алина недавно прошла в какую-то рекламу – съемки еще не начались, но она разрыдалась, когда рассказывала об этом Ольге. Все мы тут для разных целей, но кто пришел – навсегда здесь и остался. Как и я, обнаружившая этот коллектив почти год назад. До тех пор думала, что с ума сойду от бессмысленности бытия, но нет – растряслась, в простых ролях начала узнавать себя с иных сторон.
Ольга нам не врет. Она сразу говорит, в ком видит потенциал, нередко открыто критикует – пытается раскачать в остальных каплю таланта до максимума. И меня в покое не оставляет, кричит и теперь:
– Ася, сосредоточься! Вернее, наоборот, отпусти ты уже контроль. Это важное упражнение, как ты не понимаешь? Актер не может стесняться себя или своего тела! Убрать зажатость – первое, что необходимо сделать. Тряси руками, ногами – позволь себе быть безобразной! Быть какой угодно, только естественной!
Я понимаю важность. Бессистемно вожу руками по воздуху, отключаюсь от мыслей. Наконец-то, достигаю необходимой пустоты сознания, но после нее всегда происходит одно и то же: всплывают какие-то факты, которым сразу не придала значения. Я снова мысленно погружаюсь в тот урок с новым репетитором. Странное дело: поначалу я ощущала полное равнодушие, но чем больше проходило времени, тем чаще мысленно возвращалась в тот час и пыталась уловить еще какие-то детали. До меня они доходили будто постепенно, капля за каплей. Нельзя сказать, что Алексей Владимирович совсем меня не поразил. Было в нем что-то странное – вот смотрю на него и чувствую диссонанс, хотя объяснить этого не могу. Я разных учителей видела, но такие мне не попадались. Если в Омске весь профессорско-преподавательский состав так выглядит, то я срочно хочу туда! Он оказался высоким мужчиной с пронзительными зелеными глазами и русой шевелюрой. Волосы на висках слишком коротко острижены, ему такая прическа не очень идет. Дешевый мятый пиджак, белая рубашка и эти идиотские очки. Неужели никто не сказал, что ему нужна другая оправа?