Да и от полевых мортир проку было мало. Как уже говорилось, они были громоздкие, а угол возвышения их не превышал 47°, то есть стрелять по крутым траекториям они не могли. Фактически это были не мортиры, а гаубицы. Ведь основное назначение мортиры – вести огонь под углом 45–85°. Наконец, для несчастных 26 мортир в Порт-Артуре к началу осады имелось 2216 бомб, начиненных мелинитом, 5050 бомб, начиненных черным порохом, и 47 151 столь любимая нашими генералами шрапнель. Опять же, пойдут «макаки» плотными колоннами под барабанный бой по равнине на штурм, а мы их шрапнелью! В итоге наши 6-дюймовые полевые мортиры имели эффективных снарядов всего по 85 на ствол!
Волей-неволей нашим офицерам пришлось импровизировать. В ход пошла знаменитая русская смекалка.
В порт-артурском арсенале наряду со сравнительно новыми китайскими нарезными орудиями системы Круппа[5] хранилось и несколько десятков старых медных гладкоствольных орудий. Офицеры-артиллеристы начали использовать даже старые китайские гладкоствольные медные гаубицы, стрелявшие картечью весом в 8 кг. Такие гаубицы устанавливались на самодельных деревянных станках и использовались в качестве противоштурмовых орудий.
У части китайских орудий были упрочены стволы, и их приспособили для стрельбы надкалиберными минами, начиненными пироксилином. Хвостовой штырь мины вставлялся в канал орудия, иногда такие мины по флотской терминологии называли шестовыми, а штырь – шестом.
В начале сентября русские установили у Китайской стенки двадцать гладкоствольных гаубиц на деревянных лафетах и две укороченные гаубицы для стрельбы надкалиберными минами.
В порт-артурских портовых мастерских группа флотских и армейских офицеров (капитан 2-го ранга Герасимов, лейтенанты Подгурский и Развозов, подпоручик 25-го пехотного полка Никольский) во главе с капитаном Л. Н. Гобято приспособили метательный минный аппарат, состоявший на вооружении паровых катеров, для использования в качестве сухопутного миномёта. Этот минный аппарат представлял собой фактически пушку, стрелявшую сигарообразными минами калибра 225 мм, весом 75 кг, длиной около двух метров со стабилизатором в хвостовой части.
Минный аппарат для использования на суше устанавливался на импровизированном деревянном основании с простейшим подъёмным механизмом. Наводка в цель осуществлялась путём визирования. Вновь изготовленная к нему мина состояла из медного цилиндра (толщина стенки 21 мм), который заполнялся влажным пироксилином весом до 31 кг. К донной части мины крепился деревянный конус, предохранявший заднюю крышку цилиндра от давления газов при выстреле. В головной части мины помещался 400-граммовый патрон сухого пироксилина и в нём запал с бикфордовым шнуром, свободный конец которого прикреплялся к вытяжной трубке. Во время выстрела мина вытягивала трубку, и шнур загорался. Заряд дымного пороха применялся различного веса: от 40 до 100 граммов, что обусловливалось необходимой дальностью стрельбы.