Там мы обнаружили два подходящих экземпляра. Маршалл привлек в помощь пару юнцов. Пока он стоял на стреме, мы с парнями перекусили замок и залезли на парковку.
В этот момент мимо едет машина шерифа. Офицер замечает перекушенный замок, заворачивает на парковку и врубает мигалки.
Мы с парнями ныряем под машины. Я пытаюсь не думать о том, что будет, если коп нас обнаружит. Возможно, мои подельники при стволах. А если коп тоже любитель пострелять? Неужели меня найдут под этой машиной с пулей в голове, как угонщика-неудачника?
Коп кружит по парковке минут пять, потом уезжает. Мы садимся в кадиллаки и уматываем оттуда к чертовой матери.
Как-то раз Беккер угнал бульдозер в Балтиморе и приказал доставить его клиенту в Лейкленд. Мы погрузили эту штуку на платформу и взяли ее на прицеп. Попутно Беккер обронил, что скоро пойдут заказы на самолеты. Он уже успел отправить один двухмоторный экземпляр в Каракас, Венесуэла, а теперь появился заказчик на одномоторную «Цессну».
Мы с Маршаллом дотащили бульдозер до Лейкленда, а потом прочесали местные аэродромы и нашли подходящий самолет, который стоял на неохраняемой полосе. Вечером мы вернулись туда уже с пилотом. Маршалл залез в кабину, покопался в электрике и завел аппарат. Пилот успешно взлетел. Но выпускать самолет из страны было нельзя, поэтому я предупредил своих ребят заранее, и они договорились с Федеральным управлением гражданской авиации: было решено перенаправить самолет в Майами. Так что, когда пилот взлетел, я дал сигнал, и ему приказали садиться в Майами. Чтобы не скомпрометировать операцию, федералы сделали вид, будто ищут наркоту на борту по наводке.
Двое парней из нашей шайки жили в Дейтоне, и как-то раз мы отправились к ним в гости. Они ютились со своими подружками и двумя детьми в какой-то лачуге. Внутри царил бардак, дети носились по дому в подгузниках, а из еды были только чипсы да пиво.
Мы с Маршаллом сходили в магазин, закупили кучу продуктов, включая детское питание. Наши кореша покормили детей, а для нас я приготовил томатный соус и пасту с колбасками и перцем. Такой вот семейный обед получился у нас с ворами и их подружками тем воскресным днем.
Операция отнимала почти все время, за пять месяцев я всего пару раз побывал дома. Разлуку сильно усугубляла нехватка денег.
В те времена агент во внедрении получал только суточные – и больше ничего. Из этой суммы приходилось оплачивать отели и обеды. Денег катастрофически не хватало. Мне нередко приходилось оплачивать из собственного кармана счета моих подельников. Я много звонил домой, но не мог допустить, чтобы номер попал в гостиничную квитанцию, поэтому общаться приходилось за счет собеседника. К концу операции я наговорил на очень приличную сумму, которую мне никто не компенсировал. Пришлось заплатить. Когда у меня заканчивались наличные, меня выручала жена, отправляя немного денег. Вряд ли она была от этого в восторге. В итоге за всю операцию я потратил около трех тысяч из собственных сбережений. Но я не мог позволить себе поставить все дело под удар из-за