Однажды вечером Галина Анатольевна позвонила в дверь любовного гнездышка. Открыла ей полуодетая (или полураздетая) балетная нимфа. Взглянув на мощную комплекцию тети Гали, на грозную, воинственную позу, Елена поняла, что ей пришел кирдык.
Теща вцепилась в тонкое нервное лицо балерины и заорала матом на весь подъезд. Но победу над проклятой разлучницей одержать так и не удалось. Полураздетый (или полуодетый) Валера отцепил от любовницы бешеную бабу, как хозяин отдирает клеща от собаки. Выставил ее на площадку и захлопнул перед носом дверь, пригрозив вызвать милицию и отправить Галину Анатольевну на пятнадцать суток в каталажку за злостное хулиганство.
Вернувшись домой, Галя рвала и метала, в красках расписывая Наталье все свои приключения. Цель одна – укомплектовать бабское войско еще одной обиженной и справедливо гневной женой. Но Наталья вся пошла в своего умного, рассудительного и спокойного отца, давно ушедшего в мир иной. С такой-то супружницей – не удивительно!
– Мама, зачем ты на меня всю эту грязь выливаешь? – тихо, но жестко спросила она у матери.
И та замолчала, наконец-то испугавшись серьезных последствий. Не дай бог, дочка сейчас окажется в больнице, а виновата будет мамынька-истеричка! И забегала, забегала по квартире в поисках валокордина для Натальи.
– Не надо. Переживу. А ты – уйди, мама, – сказала дочь.
– Так ведь… А вдруг выкидыш?
– Я сказала, уйди! Позвоню, если что, – ответила маме Наталья.
Конечно, ни о чем таком Маша не помнила. Но мама все-таки однажды проговорилась:
– Я один раз понервничала сильно, а ты такого гопака в животе моем сплясала! Ой-ой!
– А почему?
– Потому, что маленькие детки все слышат и все понимают. И если их мама плачет, то и они начинают переживать, как там их мамочка, не случилось ли чего?
– А что я там делала, когда не плясала гопака? – Машка настроилась на исследование важной проблемы, которая ее уже весьма интересовала.
– Ой, – махнула Наталья рукой, – честно говоря, ты редко, когда оставляла меня в покое. Вот какая зуда сейчас, такая зуда и тогда была!
Мать поспешила на кухню, потому что знала: из дочки сейчас посыпятся вопросики… А до восьмого класса еще очень далеко.
Маша оттопыривала верхнюю губу козырьком и вдумчиво ковырялась в носу. Ей было многое непонятно. Она, конечно, не дура уже, и понимала, как рождаются младенцы. "В мире животных" сто раз это показывали. И особенно жалко было несчастных жирафят, которые падали с огромной высоты. Интересовало ее другое: чем дети питаются там, в теплом материнском животе? Кто их кормит? Там