Она сжала рукоять кортика, подаренного ей лейтенантом Юстасом, и медленно вытянула клинок из ножен. Сталь тускло блеснула в странном желтоватом свете. Не то чтобы это придало ей уверенности, но Ива решила, что, если ей суждено здесь погибнуть, она погибнет с оружием в руках. Она ощерилась, как куница на лису, и взмахнула клинком, рассекая воздух. Пусть знают, что у нее есть острые зубы.
– Эй! Выходи, я тебя вижу! – Ива шагнула в сторону, где ей почудилось движение. – Можешь не прятаться, я знаю, что ты здесь!
Еще один шаг. Подумала: а что, если ей и в самом деле померещилось? Что, кроме нее, здесь никого нет и ее представление останется без зрителей? Но в тот же миг из теней показались бледные фигуры и двинулись ей навстречу.
Потерянные дети
Ива замерла, выставив перед собой кортик. Она была уверена, что в мусоре прячется кто-то один, однако же их оказалось семеро. И это были вовсе не жуткие чудища и не монстры, а всего-навсего дети. Растерянные и напуганные, с опухшими от слез глазами. Просто дети.
Тем не менее оружия Ива не опустила. Слишком уж избитый трюк – притвориться кем-то, кто выглядит слабым и беззащитным. А кто выглядит беззащитнее ребенка? Но внешность обманчива. Китайские Младенцы, которые жили на Чердаке в Доме у Матушки, тоже выглядели детьми, они даже ходить не могли, а только ползали. Но Ива не раз видела, как за общим ужином Китайские Младенцы набрасывались на еду и за считаные секунды сгрызали все без остатка, даже кости. Так что детской внешностью ее не обмануть.
– Стойте! – крикнула Ива, взмахивая кортиком. – Ни шагу больше!
И бледные дети тут же остановились, таращась на Иву темными глазами. Ива едва заметно расслабилась. Будь они хищниками, они бы не стали ее слушать. Будь они хищниками, они бы попытались взять ее в кольцо, кружили бы вокруг нее, выжидая подходящий момент, чтобы напасть. Но ничего подобного. Они сбились в кучу и испуганно жались друг к дружке.
На вид всем им было лет по пять, не больше, если судить по росту и сложению, однако лица при этом выглядели не по-детски серьезными и строгими. Одежды они не носили, так что Ива сразу поняла, что эти дети не люди, а принадлежат скорее к роду Куэ. Во всяком случае, Ива не увидела ни пупков, ни сосков.
– Кто вы? – спросила Ива, опуская кортик. Разве можно бояться того, кто при виде тебя сам дрожит от страха?
Дети переглянулись. Простой вопрос, но, похоже, он поставил их в тупик, Они не ответили, а только плотнее сбились, цепляясь друг за друга тонкими ручонками. И на Иву вдруг нахлынуло странное и незнакомое ей чувство: захотелось обнять их всех разом, прижать к груди, защитить, спрятать. И не важно, от какой угрозы. Она смутилась и растерялась.
– Кто вы? – спросила она громче. – Что вы здесь делаете?
Она уже знала ответ на свой вопрос или,