– Напиши ещё: злые разбойники, – девочка зашептала, отойдя.
Ухмыльнувшись, приписала, на щеке ему: «Разбойники».
– А тебя как зовут-то? – бодро спросила спасённая. – Я за тебя посажу чего-нибудь. Тут.
Дома нету и мамы нету. Да вспоминать прошлую жизнь, напоминать о себе не хотелось. Всё равно Григорий разыскивать меня не будет.
«Злая Светлана» приписала я на подоле. Как б душа у меня светлая-то. И вообще я – не я и лошадь не моя.
Отступила, довольно отирая руки, одна об другую, от глинистой земли.
– Осторожнее надо быть, – сзади сказали. – Тут всё-таки разбойники ходят.
Мужчина с лицом в четырёх шрамах, на деревянной ноге.
– Папа! – кинулась обнимать его за пояс девочка, вконец всё объясняя.
– Говорил же: не ходи одна! – он её легонько щёлкнул по носу. – Я уж ждал, ждал, извёлся… – на осрамлённого парнишку покосился, ухмыльнулся краешками губ. Меня за собою пальцем поманил, да пошёл так, чтобы в деревню идти из-за спины связанного, чтобы он нас не разглядел.
Помедлив, я прошла за ними немного, подобрав своё оружие. Не хотелось идти за мужиком, да девчонка что-то сильно хотела мне сказать, по мордашке судя. Поблагодарить что ли. Но при связанном нельзя: его поймали да осрамили злые разбойники.
– Мы тебя накормим, – сказала девочка у деревни.
– За помощь моей пищухе еду в дорогу дам, починю копьё, – сказал серьёзно мужчина, – но долго тебе у нас оставаться нельзя: этого найдут и вой поднимут.
– Сразу уйду.
– Хоть копьё в дорогу новое нарежу. Я кузнец тутошний. А пищуха соберёт еды в дорогу. Всё-таки дочурку от этого паскудника защитила.
Неохотно, но согласилась.
Кузня была в сторонке, чтобы огнём деревню не спалила, в случае чего. Скотин почти не мычало, никто не блеял. Девушка выглянула, молодая, украдкою.
– Надо б еды собрать! Спасительнице в дорогу! – девчонка рванулась к ней.
Сестрою не назвала, да на родственницу похожа не была. Да не моё то дело.
Мужчина сад обошёл, сразу оглядывая деревья. Принёс топор, срубил молодую рябину. На столе во дворе обтесал. Руки двигались быстро. Нож мой достал, да приладил к древку новому.
– Вот так собирай, – показал, – когда своё доломаешь. Да вот так надо бить, – показал, с трудом удержавшись на ногах. – Сюда – если хочешь убить, – показал на себе. – Сюда, лезвием, – слегка касаясь, указал на своих ноге и руке, – если хочешь оружие выбить да обездвижить. Но вообще-то негоже девке в одиночку по лесу бродить. Тут плохие люди ходят.
Но особо не нудел над душою. Рассказал ещё о крепости разной древесины. Подарил чехол с ножом, спрятать в рукав.
– Ежели