– Спасибо, Макс, ты настоящий друг.
Он меня очень сильно раздражал своими трогательными словечками. Слыша это из уст мужчины, я тревожился за женщин и, собственно, за этого мужчину тоже. Если это дерьмо из него не выйдет, то хоть оставайся жить в клубе – ничего не изменится.
– Есть просьба, – сказал ему, когда он переступал через порог квартиры со своей сумкой.
– Конечно, Макс! Какая? – спросил он, после чего, немного раскрыв рот, стал ждать ответ.
Я достал сигарету, зажег ее и только после первой утренней тяги этого дня озвучил просьбу:
– Купи член.
Кира осмотрел меня с ног до головы, немного задержав взгляд на месте, где должно быть нижнее белье, затем вновь задал свой классический вопрос:
– В смысле?
– В прямом, Кира. Я тебя прошу купить мне резиновый член. Ну или какие они там сейчас бывают.
– Хорошо, – медленно сказал он, глядя мне в лицо. – А какой длины?
– Подлиннее. Люблю длинные.
– Хорошо, – снова вдумчиво протянул, глядя на этот раз в пол. – А какого цвета?
– Бери розовый. Ты знал, что розовый – это издревле мужской цвет?
– Как так? – в его лице читалось недоумение.
– Розовый – это смягченный красный, цвет воинственности, и его носили только мужчины. Женщины носили голубой. Я бы сказал, что розовый цвет украли женщины, но нет. В сороковых годах, когда мужчин становилось из-за войн все меньше, маркетологи начали внушать, что розовый – женский цвет, чтобы покупали больше разной одежды. Но я думаю, что все-таки эта идея была сгенерирована женщиной: это как-то в их стиле, подобные уловки.
Кира молча слушал меня, то открывая рот, то его закрывая. И, когда я закончил свою мысль, стал ждать от него обратной связи в виде комментария или хотя бы удивленного вздоха. Но так как ни того, ни другого не последовало, я решил вернуться к насущной теме:
– Розовый большой член. Не забудь.
Он никак не отреагировал, видимо, собирая в своей голове с детским лицом пазл, в котором мне необходим был розовый член.
Но ждать его заключения мне было незачем, поэтому я закрыл перед его лицом дверь и с сигаретой в руках направился в свое обзорное кресло.
Рухнув в него, я максимально величественно взирал на проезжающие машины и обдумывал, что мне на этот раз преподнесет Катя. Заставит ли она меня снова прибегать к крайности, когда я буду вынужден морально давить на нее, или мы выехали с обочины и теперь поедем по нормальной дорожке взаимоотношений.
В восемь вечера раздался звонок в дверь, и я неспешно пошагал в ее сторону.
– Кто? – спросил в закрытую дверь.
– Макс, ты сдурел? – послышался голос Кати. – Посмотри на часы, а потом в глазок.
– Смотреть в глазок – это дурной тон. Нормальный хозяин обязан всех гостей узнавать по голосу!
– Тогда открывай!
– Но я не говорил, что я – нормальный хозяин. Поэтому ответьте мне, кто вы?
– Макс,