– Зная ее, завтра может и не быть! Ей не впервые не приходить на тренировки, вздыхает Вика. Но помощник тихонько похлопывает по ее руке своей, усмиряя порв.
– Придет. И извиняться еще будет. Расслабься. Не одна Леонова у нас свет в оконце,– Михаил мягко убаюкивает ее нервозность своей ладонью.
Он прав, конечно. Мишка, вообще, всегда прав, кроме тех случаев, когда ошибается.
– Маша!– Домбровская наконец переключает внимание на лед и новую звезду в короне “Сапфирового”, нежнейшую Марию Максимову, которая вылизывает на катке окончание произвольной,– смотри в центральную точку, но словно поверх трибун. Так, будто ты следишь за улетающим шариком, который уносит твою мечту. Понятно?
Мария кивает. Два янтарных озера больших спокойных глаз всегда приветливы и безмятежны. Если не знать, как трудно они проходят каждый этап подготовки, сколько сил требуется Маше почти на все, то никогда по ее взгляду не угадаешь этого.
Аля преодолевала, чтоб прийти к цели. Рада шла, потому что ее вело, то и дело, покачиваясь в сторону, но никогда не уходя с пути, с буддийским смирением и покорностью человека, верящего в судьбу. Милка преодолевала, чтобы кайфовать, чем была невероятно похожа на саму Вику. Лерка, чтобы летать и чувствовать свою мощь! Мара Ушакова – чтобы презентовать свою красоту. А ради чего преодолевает Маша? В каждой из ее девочек была какая-то заноза, цепляясь за которую, они не могли останавливаться. Только в движении вперед эта заноза не болела. А в Марии никаких заноз не чувствовалось. Машенька просто была. Просто приходила на тренировки. Просто каталась. Просто билась за каждый элемент на смерть. И просто уходила домой. Спокойная, словно вода летнего озера. Удивительная. Незабываемая. Вечная неразгадываемая загадка гармонии.
Вика следит за ее катанием и понимает, что сама она ничего б не добилась, не имей своих заноз, которые ее двигали вперед. Внутри Домбровской в такт движениям Маши всплывают слова песни, которую сегодня поймало радио:
Время залечит старые раны,
Счастье вернётся в стрократ
К тем, кто не судит невиноватых,
Если он сам виноват.
Тех, кто, не струсив, слышит средь шума
Глас своего существа,
Капля за каплей дух наполняет
Мужество.
И продолжает с улыбкой следить, как движется кисть правой руки Максимовой в такт мелодии, точно выписывая рисунок по воздуху. В маше на каплю мужества сантиметр маленького тела. Зачем ей все преодоления понять невозможно, но, можно допустить, что это ее форма любви и ее жертвоприношение жестокому богу фигурного катания.
Я сам себя казнил в моем жилище
Несколько кособоко из-за непонятных карантинных игрищ стартовал наконец-то соревновательный сезон этого обезумевшего спортивного года, в котором все отменяется