Смартфон Ландау звякнул пришедшим новым сообщением:
– Радочка,– удивленно улыбнулся мужчина.
В сообщении не было ничего, кроме двух скриншотов из инстаграма. Переписка с доверенным лицом Сергея Вадимовича. Вика посмотрела через его плечо:
– Ну вот, и что с этим делать? Двоих им мало? Зачем им Рада? Она славная девчонка, но уже не про спорт.
****
Начало этого сезона для групп Домбровской ознаменовалось тем, что в их жизнь прочно вошел Сергей Вадимович Канунников, чемпион всего и вся начала этого века, который внезапно решил,что пришло его время тренировать. Да тренировать с размахом. С быстрой отдачей и большим выхлопом. Долгого пути в десятилетия, чтобы вырастить собственного спортсмена, Сергею Вадимовичу не хотелось. Хотелось быстрой славы. Именно поэтому на свою будущую незарастающую народную тропу корчевать деревца он взялся из Викиных запасов. Сбежали несколько предюниоров и пара юниоров. Неприятно, но не смертельно. Спрыгнули два тренера, зацепившись за более надежную и финансово приятную лодку “Льда и пламени”. Илюха тут же придумал аббревиатуру для конкурентов “липка”, а сбежавших звал исключительно “прилипалами”.
И все это было не слишком приятно, но рабоче, пока Лерин папа не сообщил, что дорога его дочери отныне тоже пролегает на каток “липок”. Валерия Смирнова, чудовище художественных презентаций и гений техники, летающая принцесса, иначе пресса девочку и не называла. Так у нее исчезла Лерка и потерялся на время, затосковав, Миша. Смирнову он любил, словно родную, больше, может, только Альку, его первую золотую девочку.
По мнению Вики, основным достоинством Леры было полное отсутствие страха и мозгов мозгов. Как женщина и мать печалилась Вика, видя, что уставший ребенок летит с очередного недокрученного лутца или ритбергерра. Во всем остальном – это не девочка, а упрямое бревнышко, которое никого не слушало и ничего не хотело, кроме своих полетов в вечность и неизвестность.
Илья становился бледно зеленым, когда тренировал ее дорожки и пытался научить красоте позы. Лерка – это вам не Рада, Лерку так просто красиво не поставишь: позеленеешь, побледнеешь и лишишься аппетита.
И все же Вика любила ее за стремление, идиотскую, никуда неприменимую мечту прыгать безумные ложности и крутить четверной аксель до нервного тика Домбровской и желания выйти покурить Григорьева. За фанатизм. За любовь к их общему делу. Пусть эта любовь и была совсем другой, не такой как у Вики, но это была любовь.
Ни Лерка, ни ее родители не прятались, не врали, что остаются. Папа-Смирнов в лоб заявил о планах. Папа тоже из породы бревнышек негибких, надо сказать, что придумал, то и топчет. Его девочке не додали внимания, не слушают