Беседа между тренером и директором “Самоцветов Москвы” длилась еще почти 20 минут, но самое главное уже было сказано и дальнейшие наставления лишь оформляли в рамочку общую картину.
****
В чем тренер Домбровская не сомневалась, так в том, что она правильно поняла тонко завуалированные ЦУ Ахмедова. И ведь язык же повернулся намекать на такое!
Сев на водительское сидение, Вика положила руки на руль и звонко и резко сказала только одно слово: “Блин!”. По лицу ее пробежала странная улыбка. И, зацепившись за уголок губ, притаилась где-то в складке между ними.
Именно с этим сложным выражением лица Виктория Робертовна и пришла на вечернюю ледовую тренировку.
****
– Ну, и какие ценные указания мы получили из высоких кабинетов?– спросил Григорьев.
Вика вздохнула:
– Все указания были лишь по мою душу. Вам предложено работать как работали, взяв часть моих обязанностей, пока я буду вводить в режим новую спортсменку. Точнее возвращающуюся к родным пенатам заблудшую дочь отчизны.
– Ну, а тебе были какие указания? – поинтересовался Ландау.
Домбровская усмехнулась:
– Если кратко резюмировать, то мне было предложено трахнуть ее, ну, или дать ей трахнуть себя. Это уж как получится.
Справа закашлялся, подавившись кофе, Миша. Илья, как стоял у бортика, так и остался стоять, только глаза раскрывались все шире и шире:
– Так прямо и сказал?
– Ну что ты, Илюш, намного тоньше и вежливее. Я передаю только суть.
Губы женщины дрогнули, глаза наполнились на мгновение слезами. И именно в этот момент из раздевалки на лед высыпали фигуристы. Совершенно по-детски шмыгнув носом, стальная тренер Домбровская загнала обиду вовнутрь, превращаясь в саму себя для детей.
– Все, ребята, работаем,– тихо произнесла старший тренер.
Время офигительных историй закончилось. Начиналась повседневная, простая и понятная жизнь. Все внимание обратилось на разминающихся ребят. И стало немного легче дышать. Мысль о том, что ее попытались опосредованно изнасиловать под предлогом “так надо” отступила. Осталась только злость на тех, кто готов использовать почти ребенка любым способом, лишь бы держать в повиновении.
Мы шли вперед, ступая по пустоте, имевшей облик тел…
На льду чаще всего собираются не по возрасту, а по мастерству. Так рядом могут оказаться двенадцатилетний ребенок и двадцатилетний мужик. Сейчас перед глазами Домбровской кружила парочка юниоров, двое взрослых девчонок и внезапно ставший эстонцем на третьем десятке коренной москвич, портящий своей расхлябанностью очередную хорошую программу. “Как он вообще умудряется так прилично выступать, когда так лодырничает”,– удивляется Вика своему ученику. И все же не расставалась с этим лоботрясом, потому