Василий Александрович не вынес многословия собеседника и перебил:
– Короче говоря, Бояркина стала вас избивать, а коллеги этому воспрепятствовали. Что из этого следует?
– Да как же! Ведь после всего случившегося и была обнаружена та оригинальная вещица! Их нашли на полу!
– И?.. Что из этого следует, я не понял? – повторил Василий Александрович.
– Но это так понятно и объяснимо! Мне даже неловко пояснять! – Мышенков смущённо улыбнулся. – Кто-то обронил их.
– Кто же?
– Вот этого я, к сожалению, не видел. И не мудрено, Василий Александрович, ведь я был в те страшные мгновения в таком состоянии, которое, если говорить искренне…
– Почему же все утверждают, что это именно ваши чётки, что это именно вы их подарили Марине Григорьевне? – с недоверием в голосе проговорил Василий Александрович.
– Да что вы! – всплеснул руками Лев Николаевич. – Какие подарки? Я был в таком состоянии! Бог с вами, Василий Александрович! Да и будучи подвергнут незаконным репрессиям, я и помыслить не мог о подношении подарков. В результате тех неприятных событий случился беспорядок, в связи с чем, возможно, у кого-то и создалось впечатление, что эта вещь – атрибут моего кабинета. Однако это, уверяю вас, не так! Эта вещица появилась там именно в момент той заварушки!
– И не раньше?
– Ну-у-у, – нахмурившись, протянул Мышенков, – нет же, Василий Александрович. Это полностью и совершенно исключено. Между прочим, как раз перед тем, как Марина Григорьевна позволила себе столь экспрессивно ворваться ко мне, я уронил авторучку. И очень долго, обратите внимание, её искал. Я облазил весь кабинет, обследовал исключительно каждый сантиметр пола, пока отыскал своего «паркера». И где бы, вы думали, я нашёл её?
– Где? – холодно произнёс собеседник.
– Да у самых дверей! Вон там, слева, за ножкой шкафа. Я и помыслить не мог, что она способна вот отсюда и – туда!
– А где были найдены чётки?
– Ой, этого я не знаю. Лучше спросить у того, кто их нашёл, Василий Александрович. Где-то в этом вот районе, то есть где и происходили те неприятные события.
Воцарилось молчание. Василий Александрович и Мышенков сидели и глядели друг на друга. Лев Николаевич смотрел на Василия Александровича честным и открытым взглядом, Василий Александрович – хмуро, исподлобья.
– Что ж, хорошо, – сказал после паузы Василий Александрович. – Сейчас запишем ваши объяснения и будем