Вячеслав Грисюк и вовсе успокоил меня: кусочки – самое что ни на есть природное, «родное» средство размножения картофеля (подробнее об этом – во второй части книги).
В заключение стоит еще раз подчеркнуть, что приверженность природосообразности не должна быть прямолинейной, фанатичной. «Институт» ума тоже создан природой, и уже потому его творения не надо отбрасывать только за то, что не видно их аналогов в природе. Если бы не отдаленная гибридизация – творение Ивана Владимировича Мичурина, скромного железнодорожного служащего, то жители долин Дона и Хопра, Ворона и Ежа и по сию пору довольствовались бы Антоновкой и Боровинкой, а вологжане и того не видели бы.
Природосообразность – это в первую очередь поиск и мобилизация полезных природных связей, а не слепое отторжение интеллектуальных находок. И если трудно увидеть в природе что-то подобное, скажем, биоактиваторам – продуктам нанотехнологий, то это не значит, что на них надо накладывать табу. Если они доступны, если не наносят ущерба среде обитания – успехов вам! Другое дело, что интеллектуальные находки нужно терпеливо «покачать на весах», взвесить все плюсы и минусы и только потом кричать: «Эврика!»
Так называемая Зеленая революция – масштабный пример того, насколько негоже преждевременно кукарекать.
До середины прошлого столетия по миру прокатывались эпидемии тифа, малярии, висцерального лейшманиоза. Они уносили миллионы жизней. И лишь открытие швейцарским химиком Паулем Мюллером инсектицидных свойств дуста ДДТ позволило обуздать с его помощью переносчиков возбудителей болезней и сами болезни. Успех был впечатляющим, и Пауль Мюллер стал лауреатом Нобелевской премии по медицине за 1948 год.
Аграрии обратили внимание на открытие Мюллера и задумали использовать его для борьбы с вредителями сельскохозяйственных культур. Урожаи резко выросли, и применение ДДТ стало ключевым фактором в развитии всемирной Зеленой революции.
Масштабы применения ДДТ были воистину циклопическими. На пике эйфории, в 1962 году, в мире было произведено 82 тысячи тонн препарата (при том, что личинки мух, например, гибнут при попадании на поверхность их тела менее одной миллионной доли миллиграмма!). Об эйфории сказано не ради красного словца. Начиная с 1955 года я часто ездил со студенческими группами на сельскохозяйственные работы. И наблюдал, как щедро, возможно, в тысячи или миллионы раз щедрее, чем следовало, применяли ДДТ на колхозных и совхозных полях. Шла по полю машина с горой дуста в кузове. Все три борта были открыты, и вращающийся скребок килограммами разметал дуст на три стороны. В воздухе стоял «туман», а вонь разносилась на километры. А как красочно смотрелись шлейфы дуста за самолетами сельхозавиации!
Но… «не заметили» аграрии «пустячок» – высочайшую устойчивость ДДТ к разложению. И человечество оказалось на