От ощущения ненужности только что сочиненного, от нелепости корыстного распорядительности своим даром вдруг неожиданно стали напоминать хорошо знакомые ранее, казалось бы, давно забытые головные боли. С этим надо было что-то делать. Но что? Хоть применяй прежний опыт врачевания самим доморощенным врачевателем после сеанса терапии цветочной магии. Но надо было на что-то же опереться – а на что? – когда под кураж сочинительства, в пылу трепетного ощущения полноты духовитой и гармоничной жизни легко были разрушены все прежние опоры. Но было все же странное ощущение, что после первого порыва сообщить о своих достижениях всему миру, всё-таки возобладало желание избегать чужих людей, чуждых душ. И с этим ощущением сотворения песен только для близких душ можно было бы попробовать возобновить свой прежний опыт врачевателя. Вдруг этот наследственный дар врачевания головных болей не пропал окончательно?
– Вот так в некоторых случаях герои неизвестных никому произведений и накладывают на себя руки…
Так пошутил над собой и своим странным даром Николай Николаевич. Он обнял ладонями голову, стал ощупывать голову, потом перестал двигать ладонями, пальцами уперся в нужные болевые точки и очень быстро отпустил головную боль, оставив голове чёткое, неискаженное болями сознание просветления.
– Слава богу, все цело и здорово после цветочного помешательства… Нет, после цветочной благодати… Слава богу, я не чувствую себя уязвимым злом, напастями, суетой сует…
Он заснул бодрым и уверенным, что в его жизни ещё возможны подарки, но излишнюю самоуверенность легким напряжением воли прогнал, с единственной целью, чтобы сегодня ему приснились добрые здоровые сны.
Глава 5
Впервые за долгое время, после гитарных ночных импровизаций поздним вечером и ночью, Николай Николаевич летним утром воскресного выходного дня вышел в сад и задумался на тему, которую раньше никогда не прокручивал в своём мозгу. Что же делать, как жить дальше после своего нового чувственно-метального опыта с пробуждением своих даров гитарной импровизации и врачевания? Он с каким-то внутренним страхом осознал, что понятия не имеет, как будет развиваться ситуация с побуждением своих задремавших, почти исчезнувших талантов. Ведь в потенции развитие даров может пойти в любом направлении. Вспомнил коронный вопрос своего начальства на его предприятии: «А как вы это всё себе представляете», когда он обращался по инстанции с каким-то кардинальным предложением по улучшению или оптимизации какого-то производственного процесса.
Вот и спросил себя Николай Николаевич в то утро: «Как ты, старик, всё это себе представляешь?» Специально ввел фамильярное обращение к себе «старик», хотя какой он старик в свои неполные сорок лет. Только знаковая отметка «сороковника» его немного напрягала: одно дело ощущать себя тридцатилетним «пацаном», пусть