Гуров немного растерялся, он не ожидал такого ответа и даже сменил тон:
– Заставить я вас не могу, это не допрос, а просто беседа, опрос граждан, так сказать, и смею напомнить, что есть статья пятьдесят первая Конституции РФ, согласно которой вы имеете полное право не свидетельствовать против себя, супруга и своих близких. Выбор ваш, не смею настаивать. – Гуров собрался уж было уходить.
– Нет-нет, постойте, я не это имела в виду. Просто иногда я неправильно выражаю свои мысли, и многие считают меня грубой и злой.
«Да весь дом!» – подумал Гуров, но терпеливо смотрел на Туманову.
– Ближе к делу: да, это я обнаружила тело Татьяны. До сих пор не могу прийти в себя от увиденного, – театрально приложила длинные пальцы к вискам Туманова. – Утром, часов в восемь, вышла на прогулку с собакой. Спешила, по сторонам даже не смотрела, а обратно возвращалась и увидела, что дверь не заперта. Я осторожно приоткрыла и окликнула Таню, но она не ответила. Тогда я заглянула внутрь квартиры, а потом прошла в спальню, где Татьяна Николаевна обычно сидела за журнальным столиком, а там… А там ее тело с пробитой головой и застывшей лужей крови. Ужасное зрелище. Сразу позвонила участковому, потому что медиков вызывать уже было бессмысленно.
– А почему участковому, а не в полицию?
– Мы с ним часто общаемся, я ему спуску не даю, пусть работает, а не прохлаждается.
Туманова замолчала и опустила глаза, давая понять, что разговор окончен и больше откровений от нее ждать не стоит. У Гурова были еще вопросы, но злоупотреблять он не стал, оставив на потом выяснение деталей.
Глава 6
– Ну что, Лев Иванович, пальчики откатал, милости прошу в дом, – с привычной для него самого фамильярностью обратился к Гурову эксперт-криминалист.
Гуров вошел в квартиру… С первых шагов Лев Иванович понял, что преступник не зря выбрал эту жертву, здесь было чем поживиться. Просторные комнаты оказались буквально забиты от пола и до потолка разными предметами антиквариата. Здесь и картины, и старинная мебель, и вазы – все, к чему не прикоснешься, стоит баснословных денег, это даже простому человеку, ничего не смыслящему в предметах старины, было ясно. Только вот все эти раритетные штуковины четко располагались на своих местах, не было ничего, что выдавало бы опустевшее пространство. Гуров проследовал в угловую комнату, где находилась спальня хозяйки, которая по внешнему виду напоминала будуар. Как-то сыщику доводилось бывать на спектакле по пьесе Островского «Невольницы», в нем играла его жена, так вот там декорации были точь-в-точь как у владелицы этой квартиры.
Интерьер в стиле ренессанс, безусловно, был ярок и наряден. Стиль прослеживался в дорогой отделке мебели из массива, в тяжелых шторах с витиеватым вензелевым рисунком золотой нитью, огромном персидском ковре на полу. Убитая женщина находилась в центре комнаты под светом хрустальной люстры с канделябрами.
– Ну что, Стас, приступаем?
– Так точно, Лев Иванович, – ответил Крячко,