– Да, было смешно, что уж говорить… Витя, а давай ко мне?
Неожиданно. Или нет.
– Моя баба как раз в Египет умоталась, дом свободен, переезжай!
Реакцию Федор не растерял.
– Не, спасибо, – отказался я.
– Витя, я же серьезно! У меня пять комнат простаивает, теща пыль собирать не успевает. Живу на Береговой, как белые люди. Белые люди – красные крыши, знаешь такую поговорку?
– Нет, Федь, спасибо, – отказался я.
– А что так? – сощурился Федор. – Шашлычок-машлычок, пивасик нормальный, отдохнули бы…
– Книгу пишу.
– И что?
– Это…
Я заметил кепку. Со вчерашнего вечера она висела на гвозде. На самом видном гвозде.
– Надо сосредоточиться, – пояснил я. – Если я у тебя буду жить, то вряд ли получится.
– Я больше не бухаю, – заверил Федор. – Все культурно, не выше пяти градусов, да и то по пятницам…
– Да я тоже, но дело не в этом. Понимаешь, книги хорошо пишутся в посторонних условиях. В гостиницах, в съемных комнатах, в поездах…
– Тебе что, нравится в этой конуре?
– Книга сама себя не напишет.
– Значит, все-таки книга?
Федор поискал, куда стряхнуть пепел, подтянул кирзач истопника.
– А ты, значит, подполковник? – улыбнулся я.
– Есть немного, – Федор смотрел сквозь дым. – То есть категорически так.
Наверняка стал умнее, подумал я. Во всяком случае хитрее. Опаснее.
– Да ладно, – Федор помахал сигаретой. – Понятно же, что так сюда никто не поедет. Книга… Ты вроде и тогда собирался книгу писать?
– Тогда не получилось.
– Да уж, – Федор загасил сигарету. – Тогда не получилось…
Федор бросил окурок в сапог, плюнул вдогонку.
– А сам кем? Кроме книг?
Подполковник. Неплохо.
– Да так, – я помахал руками. – Примерно как раньше. Организую.
– И дела идут?
– Кризис, – ответил я. – Какие дела…
– Ну да, кризис. Если дела не идут, лучше писать книги.
Кепку Федор не замечал.
– Ты прав, Витя, кризис задолбал, все как обосратые ходим… – Федор поправил галстук. – Надоело все, Витя, живем как в погребе – поставщики, тендеры, заказы…
– Тендеры? – не понял я.
– Что? Да нет, я говорю стабильности мало. Слушай, а про что книга-то? Про адмирала опять?
Я не ответил.
– Брось! – махнул рукой Федор. – Брось ты этого адмирала, я тебе столько расскажу – на сорок книг хватит! Если все описать – не поверят! Ты помнишь Механошина? Который тогда мэром был?
Федор опять хохотнул, но в этот раз не так весело.
– Механошина помню…
– Оказался сектант! Махровейший сатанист!
– Механошин – сатанист? – с недоверием переспросил я.
– Ну, не совсем сатанист, – поправился Федор. – Скорее, язычник-нудист.
Теперь уже я почти рассмеялся. Представилось.
– Не,