Иногда казалось, что девушке и самой необходимо это молчание. Есть люди с которыми можно о многом поговорить, а есть люди с которыми можно помолчать.
Когда одногруппники добрались до возвышающегося здания академии, вход на ступеньки перегородил подъехавший автомобиль.
Хищно блеснув в свете поднимающегося солнца, он грозно рыкнул восьмицилиндровым дизельным мотором и окончательно остановился. Водительская дверь открылась, на свет появился невысокий пожилой джентльмен. Именно джентльмен, в фуражке и чёрном смокинге.
Волосы мужчины были белыми, словно редкий в этой части Союза снег. Лицо совершенно безэмоциональное с выцветшими глазами неопределённого цвета.
Водитель быстро обошёл автомобиль и открыл дверцу его владельцу.
Эби фыркнула, еле слышно прошептав: “Показушник!”.
Девушка была абсолютно права. Въезд на территорию у входа был разрешён только преподавателям, видимо семья Ройса внесла не малое пожертвования академии, раз ему позволяют такое.
Конечно же Ройс не преминул этим похвастаться.
Сам парень появился спустя секунду, на лице такая же маска безразличия и плохо скрываемого презрения, как обычно.
– Привет, Фауст. Я тебя и не заметил, прости. – Это извинение выглядело так, будто он дал милостыню. Чего-чего, а раскаяния от Ройса ожидать глупо. – Я тоже на колёсах, если ты заметил, теперь мы вроде как оба привилегированные.
Альберт Ройс подмигнул Фаусту, при этом умудрившись сверкнуть белозубой улыбкой и стал подниматься по ступеням.
– Вот как ему удаётся быть таким засранцем? – Раздражённо спросила Эби, стоило Альберту отойти подальше.
– Это всё деньги, наверное, они как-то влияют на него. – Пожал плечами Фауст.
– Когда мы станем такими же богатыми, как он, мы тоже изменимся? – Вдруг спросила подруга.
– Нет, – уверенно ответил Фауст. – Главный страх таких людей, остаться без средств к существованию, упасть на дно, поэтому они такие злые. Вот ты бы могла жить без одной руки?
– Нет. – Эби покачала головой. – Но причём здесь это?
– Мы никогда не станем такими как он, потому что у нас нет страха, у людей на дне есть одно преимущество. Мы полноценные. Есть только одно направление движения, вверх.
Эби задумалась, не забывая помогать Фаусту подниматься по небольшому трапу справа от ступеней.
Когда подъём был закончен, она проводила парня до аудитории и пошла к себе.
Эби училась на медика, занятия общего характера у друзей совпадали, а вот всё остальное шло порознь, а это почти пятьдесят процентов времени.
В аудитории царила утренняя рутина. Все рассаживались по местам, доставали тетради и учебники.
Конечно, можно было бы всё оцифровать, как поступали многие преподаватели в академии, но профессор Анкарт не разрешал.
Мужчина был непреклонен и всегда твердил: “Инженер, который положился на технику, мёртвый инженер!”.
Он был убеждён, что это не профессия, не призвание, а склад ума. Чтобы постоянно поддерживать разум