Казалось, все идет гладко, когда мы достали первых 5 или 6 русских из дренажной канавы всего в 50 метрах от нашего орудия. Беспечно забросив винтовки за спину, мы надеялись вчетвером собрать сотню пленных. Неопытные и беззаботные, мы подошли к пшеничному полю, на котором исчезла вражеская колонна. Все было очень просто – до тех пор, когда нас встретил огонь русских винтовок! Унтер-офицер Штоффельс рухнул, получив серьезную рану в плечо, а остальные попытались вжаться в низкую траву, моментально потеряв уверенность в победе. Как мы втроем сумели притащить тяжело раненного человека назад к орудию, при этом сами не получив ни царапины, для меня остается загадкой и сегодня.
Вот тогда мы поняли, что отогнали противника совсем ненадолго. Наше 37-мм орудие загремело, к нему присоединились два других орудия нашего взвода, но к их выстрелам примешивался неприятный свист вражеских пуль буквально над самым ухом. Все чаще и чаще мы прятались за щитом, который до сих пор считали бесполезным. Стоящий рядом сарай прикрывал нас от осколков мин. Маленькие щепки сыпались градом. Они, конечно, были довольно неприятными, но все-таки лучше, чем осколки мин.
Наше орудие жадно поглощало одну обойму за другой. Ящики с боеприпасами пустели на глазах. Нам пришлось заменить перегревшийся ствол. Эту работу выполняли не под прикрытием щита, и мы перекрыли все нормативы. От раскаленного ствола на руках тех, кто его держал, появились пузыри. Но этими обожженными руками мы продолжали подавать обоймы к орудию, хотя уже наполовину оглохли от непрерывной пальбы… Времени заткнуть уши просто не было. Русские определенно приближались. Они не прекращали стрелять, хотя мы поливали снарядами опушку леса и любую группу русских, которую замечали. Боеприпасы начали подходить к концу. Часы прошли или минуты? Наконец прибыли новые боеприпасы, а вместе с ними и I батальон.
Для пехоты закончить нашу работу было привычным делом. Мы не сумели бы повторить такое. Вокруг нас валялись стреляные гильзы, пустые обоймы и ящики, ключи ствола, банки смазки и ненужные маски противогазов. Смена позиции завершила нашу эффектную премьеру, и вскоре мы покинули безымянную деревню».
Но не всегда столкновения завершались так удачно. Вот что снова рассказывает обер-лейтенант фон Курбьер: «Рота была поднята по тревоге примерно в 04.00 5 июля 1941 года. 17-я (мотоциклетная) рота была внезапно атакована значительно превосходящими силами противника, когда находилась в Каменке, примерно в 12 километрах к северо-востоку от зоны безопасности. Рота не сумела удержаться. Роте был придан взвод 37-мм зениток лейтенанта Кюнцеля, который помчался полным ходом по дороге R-2 на северо-восток. По пути мы узнали, что 17-я рота выбита из Каменки. В 04.45 рота спешилась на дороге на подходах к Каменке. На место также прибыл взвод 18-й (саперной) роты и был передан под командование 6-й роты. Командир роты установил контакт с 17-й ротой и выработал план атаки. Потребовалось тяжелое вооружение 15-й роты. Командир