По крайней мере, я играла явно —
Сама перед собой пустые роли,
Что редко получается без боли —
Жить Казановой, кем-нибудь ведомым.
И сцена мне была отнюдь не домом,
И пряником медовым не казался
Свистящий кнут. Смотря в твои глаза всё —
Возможно, утверждалась перед мамой,
Оставшись с подростковых лет упрямой
И не желая стать игрушкой чьей-то.
Так дуновенье ветра – сделав флейтой,
Резьбой украсив, запустив по трубам —
Несут служить, к губам подносят грубым
Негнущимися пальцами… Побоев
Страшнее – невозможность быть собою:
Шершавой, тёплой, серебристоглавой,
Голубоглазой и кипящей лавой
Сердечных чувств. Брожу себе по краю,
Но вместо «отношений» – выбираю
Любовь и вдохновение. И сами
Становимся тугими парусами —
То алыми, то нежно-золотыми.
Я не боюсь, но мой удел не ты. Мне —
Скрипичный ключ и строки постранично
Да поиск мук. Честна, хотя цинична…
«По-моему, весна тебе идёт…»
По-моему, весна тебе идёт.
Ты с этой стрижкой выглядишь моложе.
А пчёлы собирают горький мёд.
И лепестками устланное ложе
Влечёт двоих. Темны, узки мосты.
И силуэты парковых беседок
Отчётливы. Ещё густы кусты
Цветущих роз средь замкнутых соседок.
Душисты травы, мир многоголос.
Ну, как спалось? Ручьи стекают с сопок.
Сплётенность пальцев, спутанность волос,
Насыщенность густых глубинных соков
В период постижения основ.
Разомкнут ли затейливый замочек?
Пожалуй, нам достанет странных снов,
Игольных ушек, иллюзорных строчек
И трепетных изогнутых ресниц,
Отбрасывающих в тетрадки тени.
Да только я прошу тебя: проснись
Сквозь дым желаний в век обыкновений.
С тобой мы тесно связаны пока,
Но это ненадолго. Звёздам колко
В ночи. Тонка изящная рука,
Заправлена подрощенная чёлка.
Я постигаю суть, чтоб выбрать путь.
Но до сих пор хитрю, играю в жмурки.
Саму себя, увы, не обмануть.
На этом фото ты в просторной куртке
Из голубого джинса. Жить, маня
Сквозь флёр, – оставить буднее, дневное.
…Ты – не моё. А то, что для меня, —
Пока вдали… не рядом, не со мною…
«Как водится, в шесть начинается утро…»
Как водится, в шесть начинается утро.
Деревья в сентябрьском парке
Стоят, распрямив надоевшие кудри,
Застыв, как свечные огарки.
Всё просто: от чашки бодрящего кофе
До часа, который не пробил.
Она изгибает контрастную бровь, и
В стекле