Хорошие парни не пьют коктейли. Глеб Андреевич Васильев

на них. Хорошие парни не пьют коктейли? Именно так – теперь это вопрос, на который я хочу ответить. Не исключено, что для этого мне придется научиться выпивать металлические цилиндры. Как знать, вдруг это мне понравится, и я стану лучше для самого себя, пусть и хуже для кого-то, чей вариант ответа разойдется с моим! Стоп. Я сказал, что стану каким-то кем-то. Но чтобы стать каким-то кем-то, нужно быть. А я – какой я есть? Сравнивая себя с другими и других с собой, я определяю, кто больше и кто меньше, кто красивее, кто отличается от меня полом и возрастом. Но в остальном…

      – У попа была собака, – в моё восприятие ворвался хор проникновенно торжественных и одновременно непостижимо скорбных голосов. Они пели так, как будто во Вселенной не было ничего ни до, ни после этой песни:

      – Поп её отчаянно любил

      Но любовь была та не взаимна

      Собаку поп из ревности убил

      И в землю закопал

      И надпись написал

      В которой суть трагедии

      Серьёзно исказил

      И страсть куском кровавым

      Он мяса заменил

      Ужаснейшей эпохи

      Гротескная гримаса

      Поверили все разом

      Что жалкий кусок мяса

      Священнику дороже

      Чем дружба и любовь

      И повторяют надпись

      Веками вновь и вновь

      Что у попа была собака

      Поп её любил

      Она съела кусок мяса

      Он её убил

      В землю закопал

      И надпись написал

      Что у попа была собака…

      Пение продолжалось и продолжалось. Я ощутил, как всё живое и мёртвое, неодушевленное и бездушное, сами свет, тьма и целый мир воспринимают себя единственно через эту песню. Всё существует и будет продолжать существовать до тех пор, пока льются её слова. Не переставая слушать, я обратился к своему телу и его физическому окружению. В акустических волнах, излучаемых вселенским хором, мне сделалось очевидным, что женщин не семь, а в миллиард раз больше. Все женщины одинаковы, но ни одна из них не похожа на другую. Все они поют эту песню, поют своими телами и всеми фибрами внутреннего и внешнего восприятия. Поют, от рождения сражаясь на войне, ведомые этой песней и ею же заканчивающиеся. Поют, невзирая на сон, боль, гибель и бескрайние поля облетевших лысых одуванчиков, стремящихся своими корнями к жирному перегною умолкших голосов.

      Вместе с образами семи миллиардов женщин, моему восприятию открылся истинный смысл песни, далекий от истории попа, собаки, неразделённой грешной любви и мяса. В действительности песня рассказывала о битве, начавшейся в доисторические времена. Тогда, как и сейчас, планету населяли люди и животные, но не было среди них разделения на мужчин и женщин, самцов и самок. Каждое из живых существ имело всё необходимое, чтобы стать матерью. И люди, и животные, достигнув телесной и нравственной зрелости, становились перед выбором – родить чадо и