Никотин – чёртово плацебо. Ни капли действующего вещества, зато от каждой затяжки становится заметно легче. Каэтана много курила, даже чересчур. Особенно с тех пор, как… встретила его.
Тогда она – ещё совсем молодой алхимик, едва выпустившийся из Академии. Её перевели в этот захудалый городишко, потому что никто здесь долго не задерживался. А она вот задержалась – на целых два года. Эти месяцы стали одновременно и свежим глотком воздуха, и её погибелью. Сущее проклятие въелось в каждую клеточку тела, пропитало разум, затуманило мозг.
И имя ему Вейн.
Каэтана помнит тот день, когда впервые увидела его, как сегодня…
Город накрыл затяжной ливень. Видимость была практически нулевой, напрягшись и выпрямившись, как по струнке, Каэтана неотрывно уставилась в лобовое стекло автомобиля. Включила дворники на максимальную скорость, но они всё равно не успевали должно срабатывать, отчего дождь нескончаемыми потоками заслонял обзор.
Первый рабочий день – и такая засада! Мало того, что Каэтана не знала местных дорог, с трудом ориентируясь по навигатору, так ещё и непогода усугубляла всё во сто крат. Водители сигналили друг другу, каждый желал оказаться самым хитрым и объехать пробку по обочине, а затем влезть в начало потока, как ни в чём не бывало. Каэтану это изрядно бесило – из-за таких «умников» приходилось стоять дольше, а время неумолимо утекало, как вода сквозь пальцы.
Окончательно потеряв терпение, Каэтана в один из таких моментов поддала газу, не пропустив очередного наглеца, а он, не ожидав, что она так резко вожмёт педаль, не успел среагировать.
Удар, протяжный скрежет пластмассы и металла, треск разбившейся фары.
– Блядь! – прокричала Каэтана, ударив по тормозам. Включив аварийный сигнал, переключила коробку передач на режим паркинга и, не заглушив двигатель, выскочила из автомобиля.
Хлопнув дверью, из чёрного внедорожника навстречу вылетел разъярённый мужчина, которого с трудом удалось рассмотреть из-за ливня и утреннего полумрака.
– Дура! Ты не видела, что я моргал?!
Каэтане на миг показалось, что он разорвёт её прямо здесь. Но внезапно в ней проснулось столько смелости, сколько не было никогда. Взыграло дичайшее чувство несправедливости, и появилось отчаянное желание постоять за себя.
– Сам баран! – прокричала она, подбежав к месту удара, и, нахмурившись, посмотрела на разбитые фары и помятые углы обеих машин. Белая краска её автомобиля местами стесалась, а чёрная – от внедорожника – наоборот, отчётливыми полосами прочертилась по бамперу. – Если ты мигаешь, это ещё не значит, что тебя обязаны пропускать! Или думаешь, едешь по обочине и тебе всё можно?!
Каэтана разъярённо