– Что ты сделала, шайса?! – процедил он недовольно. Опять потянулся меня схватить – но рука замерла, не коснувшись, словно натолкнулась на невидимую стену. Глаза дикаря сверкнули концентрированной, жгучей яростью.
В ответ на реплику я не удержалась от глумливой, самодовольной ухмылки.
– Вы меня украли, так что сами виноваты, – насмешливо отмахнулась я. – Где мой корабль?
– Там. – Взмах руки указал направление, предсказуемо противоположное зубчатой горной гряде.
– Сколько дней пути?
– Две луны, – проговорил он и довольно оскалился, когда я грязно выругалась себе под нос.
– Как мы так быстро сюда добрались и как быстро вернуться обратно?
– Дверь открылась и закрылась, – стремительно успокаиваясь, ответил мужчина. Ярость таяла на глазах, сменяясь насмешкой и удовлетворением. – Никак, шайса. Двери открываются в определённое время, несколько раз в год. Следующий – через три луны.
– Вот же… зелёна мать! – выдохнула я.
– Убери свои чары и извинись перед Траган, потом иди в шатёр и отдыхай, – проговорил он, снисходительно улыбаясь. – Мы дадим тебе кров и защиту.
– Ой, правда? Какие вы добрые! – пропела я, пару раз хлопнув глазами со старательно-идиотическим выражением лица. Потом ткнула мужчину пальцем в солнечное сплетение и процедила: – Боль. Здесь. – Дикарь прерывисто вдохнул, и так взбесившая меня ухмылка сменилась болезненным оскалом стиснутых зубов. Пошатнулся, но пока устоял, сверля меня взглядом, а я между тем продолжила: – Я не просила меня воровать. Свою защиту вместе с кровом можете засунуть себе в задницу и пару раз провернуть. Траган пусть благодарит, что отделалась оплеухой, за такие фокусы её стоило бы по меньшей мере хорошенько побить ногами. Что-то я ещё хотела… – в притворной задумчивости я потёрла подбородок указательным пальцем. – А, да! Довольно боли. Пока что.
Мужчина несколько раз шумно вздохнул, потёр ладонью грудь и опять усмехнулся.
– У тебя нет выбора, шайса. Тебе некуда идти. На дороге – смерть. Умру я – умрёшь и ты, нас слишком много для тебя одной. Убери чары, и я прощу тебе это. Я понимаю, ты напугана и не ведаешь что творишь.
– Ты простишь? То есть вы меня похитили, затащили на край Бездны, а ты простишь? Малыш, ты в курсе, что умирать можно долго, очень долго? Так я уже в шаге от того, чтобы тебе это продемонстрировать!
– Ты женщина, а женщины не убивают, – убеждённо ответил он.
– Спорим? – предложила я, протягивая руку, хотя вряд ли он знал этот жест.
Несколько мгновений мы молча мерились взглядами в оглушительной тишине,