Тяжесть и нежность. О поэзии Осипа Мандельштама. И. З. Сурат. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: И. З. Сурат
Издательство: Прогресс-Традиция
Серия:
Жанр произведения:
Год издания: 2022
isbn: 978-5-89826-588-5
Скачать книгу
в романе со «зверем, грызущим ему (царю – И.С.) внутренности», этот «страшный зверь» может «загрызть его до смерти»[40]. Александр I в романе – царь страдающий, мысль о тайном обществе и страх возмездия за отцеубийство 11 марта мучат его постоянно, от этого он по сюжету романа и умирает[41].

      «Заснула чернь…» – как будто конспект русской истории по Мережковскому: «арлекин» – Павел I, который предстает в его пьесе шутом, показывает язык и рядится в нелепые одежды, «Александр», как уже ясно, – Александр I, замученный призраками мятежей и революций, тема крови в основе Российской империи – главная, сильная тема всех исторических сочинений Мережковского (кровавое правление Петра, подробно описанное убийство Павла I, кровожадность Аракчеева, кровавые цареубийственные планы декабристов). «Россия, – ты на камне и крови…» Камень – это уже личный, «строительный» мотив Мандельштама, вместе с тем шифрующий и «строительную» (рядом с «кровавой») ипостась Петра, «железная кара» восходит, вероятно, к библейскому образу карающего «жезла железного»[42] и одновременно может быть связана с «железной» темой Аракчеева в статье Мережковского «Аракчеев и Фотий» (сб. «Больная Россия», 1910)[43]. Последние два стиха – начало важнейшей темы Мандельштама, темы личной жертвы, которая все сильнее будет звучать в его лирике 1920–1930-х годов («своею кровью склеить / Двух столетий позвонки», «Я за это всю жизнь прохожу хоть в железной рубахе»). Так в Петербургском сюжете соединяются личная судьба поэта с судьбой России.

      Как видно, пессимистическая концепция русской истории Мережковского произвела на Мандельштама тяжелое впечатление, надолго осела в памяти, стала предметом рефлексии и была отторгнута; в этом контексте становится понятным недописанное стихотворение 1915 года:

      Какая вещая Кассандра

      Тебе пророчила беду?

      О будь, Россия Александра,

      Благословенна и в аду!

      Если Мандельштам отвечает Мережковскому в этих стихах, то не только на его романы и пьесу, но наверняка и на публицистику – на такие статьи, как «Зимние радуги» (сб. «Больная Россия»), где Мережковский буквально пророчествуя, рассказывает о петербургском знамении, предвещающем апокалиптического Бледного Коня и всадника, имя которому – смерть: «Смерть России – жизнь Петербурга; может быть, и наоборот, смерть Петербурга – жизнь России?»[44] Для Мандельштама определенно жизнь Петербурга означает и жизнь России, и свою собственную судьбу он от этой жизни не отделяет.

* * *

      Резкий перелом петербургского сюжета Мандельштама приходится на стихотворный диптих 1916 года, вошедший затем в сборник «Tristia» (1922):

1

      Мне холодно. Прозрачная весна

      В зеленый пух Петрополь одевает,

      Но, как медуза, невская волна

      Мне отвращенье легкое внушает.

      По набережной северной реки

      Автомобилей мчатся светляки,

      Летят стрекозы и жуки стальные,

      Мерцают звезд булавки золотые,

      Но никакие звезды не убьют

      Морской воды тяжелый изумруд.

2

      В


<p>40</p>

Мережковский Д.С. Собр. соч. в 4 т. Т. 3. С. 146, 246, 250, 253.

<p>41</p>

Там же. С. 516.

<p>42</p>

Пс 2: 9; Откр 2: 27, 12: 5, 19: 15. См.: Лекманов О.А. Книга об акмеизме и другие работы. С. 498.

<p>43</p>

«Железное лицо Аракчеева», «этого железного автомата»; «И доныне весь русский народ – не этот ли бедный мальчик, которого бессмертный Аракчеев бьет железным аршином по носу?» (Мережковский Д.С. Больная Россия. Л., 1991. С. 158–159).

<p>44</p>

Мережковский Д.С. Больная Россия. С. 121.