А я, вглядываясь в его знакомые черты, понимала как мы были с ним похожи. Тот же нос, те же губы. Только глаза у меня были мамины.
Когда он подошел совсем близко к забору, с моих губ сорвались слова:
– Привет папа, это я, Айлин!
* * *
Эмре, подгони машину! – отец крикнул водителю. – Пойдем! – немного резко, сказал мой отец и взяв меня за локоть, мы вышли на улицу.
В машине мы ехали молча. Я сжалась в комок, боясь пошевелиться. Вдруг он сейчас где-нибудь выкинет меня, как драного котенка и уедет в неизвестном направлении? Но автомобиль затормозил у вычурного ресторана.
Ресторан был огромным. Большой зал делился на зоны. Освещение было мягким и не давило на глаза. За фортепьяно сидел музыкант и играл легкую непринужденную музыку.
К нам подлетел управляющий рестораном, в накрахмаленной белой рубашке и со сверкающей лысиной.
– Господин Кемаль, добро пожаловать! Пройдемте к вашему столику!
Он засеменил в тихую и более спокойную часть зала, скрытую от любопытных глаз.
Проходя к столику, я обратила внимание, что люди вкушающие изысканные блюда, смотрят на нас, а некоторые даже оборачиваются. Надеюсь, это не из-за моего бордового платья? Надеюсь, оно не смотрится слишком дешево для этого места? Господи Айлин, как будто тебя это когда-то волновало!
Отец быстро заказал какие-то закуски, названия которых я не смогла понять, так как не особо была сильна в турецкой кухне.
Я попросила заказать себе просто чай.
– Айлин, ты так похожа на маму, – кротко сказал отец.
– Мне мама говорила обратное, что я копия ты, только вот глаза ее и с этим не поспоришь, – я грустно улыбнулась.
– Почему вдруг ты решила приехать? Прости, не пойми меня не верно, я очень рад твоему приезду, и я ошеломлен. Это очень неожиданно для меня, – отец нервничал. Я видела, как на высоком лбу проступила испарина. Я разглядывала его. Его лицо, его красивые карие глаза, обрамленные тонкими морщинками, его с проседью черные волосы. У него были аккуратные руки с длинными пальцами. На правой руке он носил красивые часы, а на левой руке, безымянный палец обрамляло обручальное кольцо, с тонкой вязью турецкого языка. Наверно там было написано имя его жены.
– Могу я называть тебя отцом? – вырвалось у меня, прежде чем я остановила вопрос, сорвавшийся с моего языка.
– Конечно дочка! Конечно, я буду этому очень рад! Ты так выросла! Взрослая, очень красивая девушка! Как я рад что у меня такая красивая дочь! Твоя мама назвала тебя моим любимым именем!
– Я знаю, она рассказывала мне. Иногда, мама доставала твои письма и ваши фотографии, смотрела их, вспоминала. Она ведь простила тебя папа, она научила меня прощать.
– Прошло столько лет, но как будто это было вчера. Мои поездки в Москву, моя любовь, мои чувства. Я жил, я дышал полной грудью. Я был счастливым. А потом все так быстро оборвалось. Условия, которые поставил мне мой отец. Наверно я испугался, решил, что у меня нет выбора. Я будто бы вырвал свою любовь