Когда по ночной дороге начали встречаться редкие слабоосвещённые одноэтажные дома, я решил будить девушку. Несмотря на то, что у неё будет дико болеть голова из-за относительно большого объёма образов с экспресс-установкой нейроинтерфейса.
Отрыв глаза, она шикнула от боли и схватилась за виски. Я начал нашёптывать ей успокаивающие слова и между делом объяснять, что к чему. И, надо сказать, это помогло гораздо быстрее выйти из ступора, но вот голова болеть продолжала.
– Это невероятно… – прошептала девушка и посмотрела на меня круглыми глазами. – Рокаин?
В ответ я кивнул, приставил палец к губам и прошептал слово «чат». Синхронизацию контактов я установил заранее.
02.09.4247 24:41 – Я не понимаю, как такое возможно?!
24:41 – Разберёшься по ходу дела. Веди себя максимально естественно. Я сюда еду только за своими друзьями, поэтому долго не задержусь. Постараюсь тебя захватить с собой. Сейчас скину образ, чтобы тебе было понятнее.
Я отправил заранее нарезанный образ по нашему не совсем чёткому плану. Несмотря на головную боль, девушка тут же применила его и чуть не потеряла сознание. Остатки нанитов удерживали её состояние, сколько это возможно. Это всё, конечно, опасно, но не в нашем положении.
Когда автобус въезжал в ворота концлагеря, Лаида пришла в себя. Схватив меня за руку, она прошептала со слезами на глазах «спасибо». Была бы возможность – установил бы Зодак всем в автобусе. Но увы…
Автобус остановился возле большого здания, а военные самки с автоматами, как всегда, чуть рыча, начали быстро выводить нас наружу. Даже мне пришлось встать и, подпрыгивая на одной ноге, двигаться вместе со всеми. Один раз меня прикладом толкнули в спину, из-за чего я упал на землю. А затем я получил ботинками в голову, за то, что я такой неуклюжий.
Но мне такой расклад совершенно не портил настроение, ведь я скоро буду мстить. Недолго осталось.
Когда всех завели в здание, меня подхватили под руки и потащили туда же. Вход в здание концлагеря имел большие выдвижные ворота, примерно пять на пять метров. За ними располагался ещё один КПП для транспорта, а сразу после ‒ огороженная сеткой зона с отдельным входом.
Пройдя через калитку, нас построили, сняли наручники и провели перекличку с личными номерами. Мой номер, кстати, был «975836». Затем на нас навели дула пяти автоматов и приказали полностью раздеться. Никто спорить не стал и выполнил требование максимально быстро.
Одежда каждого заключённого осталась лежать на бетонном полу. Тех, кто прикрывал руками пах или, как девушки, грудь, приказали поднять руки перед собой. Несколько военных тут же начали ощупывать кучки с одеждой и, проведя обыск, дали команду одеваться.
Начальница