Угрюм был рад появлению в их доме женщины, был рад её порой строгости, а порой нежности, ласковому слову и тому как иногда Айя трепала его густую светло-русую, солнечную шевелюру.
И по большому счету парнишка был стастлив, со всеми графиками, обязанностями, предназначениями и прочем, он был в тоже время беззаботен и весел, и счастлив, и любим.
Но время шло и как-то незаметно минула восьмая зима Угрюма. Он заметнее окреп, вытянулся, нарастил немного мышц, пронзительный взгляд синих глаз стал ещё пронзительнее, движения стали точнее, а голова смышленее.
С мечом крови обращаться стало проще, лишённый боёв он не рвался из рук, ни пугал сумасшедшей энергией, но и не ржавел и не тупился.
С Айей Угрюм сблизился ещё больше, она полюбила его и приняла, как сына, а он постепенно стал звать её мамой. Айя также учила мальчёнку, какие есть травы, как их использовать, какие лечат, какие убивают, какие помогают (Айя, в свою очередь, знала это всё от своей бабки, а та от своей…). Долгими зимними вечерами семейство вело длинные беседы, о жизни, о том что было когда-то, что может статься.
Годовит рассказал однажды, что прослышал, мол возвращают традицию становления из мальчика мужчины (он сам в свои годы это проходил). Всех пацанов селения, готовых пройти обряд (возрастом от четырнадцати до семнадцати прожитых зим), после предварительной месячной специальной подготовки и ночи у ведунского костра отправляли одних в лес. Мальчик должен был найти зверя, волка, рысь, шерстистоо носорога, редко встречались и те, кто вдвоем, втроем, ходили на Бера, или саблезуба, в честной схватке нужно было не струсить, убить зверя, или обратить его в бегство (второе ни очень приветствовалось). Мальчишки или возвращались в селение мужчинами, с новым ожерельем из когтей, клыков хищника, а то и с метровым рогом, или оставались в лесу навсегда. Ежели парень всё же возвращался, но без победы, его должны прогнать, как ни на что не годного.
И Годовит проходил этот ретуал, и вернулся тогда с победой, на его шее висела верёвка, с двумя волчьими клыками.
– Конечно это был не пещерный волк, как Мрак, но противник был достойный, – рассказывал мужчина, демонстрируя до сих пор висящий на шее оберег, где, помимо прочего, красовались пожелтевшие от времени клыки.
От Становцев они узнали, что на весеннее равноденствие трое становских парней, у которых шла шестнадцатая зима, будут проходить обряд – испытание…
– И я готов пройти, – заявил Угрюм.
– Ну нет друже, тебе только десятая зима идёт, хоть ты у нас и крепок, но такое рано.
– Всё равно дазволь! Я не подведу! – не унимался малец.
– Опасно это, к тому же тут у нас такие звери есть, что и десяток взрослых мужчин порвут, давай хоть четырнадцатого лета твоего дождёмся, – уговаривал Годовит.
– Считаешь, что я ещё не достаточно крепок, отец?!
В конце