И стрелы наши соберём, построимся в ряды.
И вот готовы снова мы шагать, стрелять и бить,
Но перед тем зайдём в кабак, чтоб славно покутить!
В горах, в лесах и на лугу и в поле равных нам
Ни лорд не сыщет, ни король, зажравшийся болван!
В горах, в лесах и на лугу и в поле равных нам
Ни лорд не сыщет, ни король, зажравшийся болван!
Мда уж, «весёлая» песенка. Меж тем в ней содержалось ещё два куплета, в коих хвастовства и чванства было через край, как и гордости за Глухие Леса и их вояк, но спеть их Сиригаэль и Хролк не спели, отец и дочь почти подошли к воротам и лорд Клиггенс тут же умолк, призвав знаком девушку последовать его примеру. В ворота они вошли уже молча и направились на кухню замка, где уже вовсю готовили завтрак. Обыкновенно повара принимались за дело с раннего утра, так как лорд Глухолесья имел привычку с восходом солнца покидать свою кровать, а после шли на отдых сами, оставив чёрную работу и подготовку к обеду на прочих слуг и помощников, так что в кухне было не так уж много народу, тем более что большинство людей с приездом лорда Клиггенса разъехалось восвояси. И конечно, на кухне была Линиэла. Девушка уже умудрилась ощипать и разделать свою добычу, а теперь занималась тем, что равномерно вращала над огнём вертел с насаженными на него тремя тушками гартчиков.
– О, – старший Клиггенс пьяненько улыбнулся, – а ты времени даром не тратишь.
– Надо успеть, – отозвалась дочь, продолжая крутить вертел, – пока лорд не надумал потребовать свою долю.
– Не надумает, – отец и старшая сестра уселись за грубый стол, – потому как не желает тратить место в желудке на каких-то птичек. Верно, Симмелс?
– Да, милорд, – отозвался повар, находившийся ближе всех к столу, – Зачем тратить место на птичек, когда есть жареная оленина и южные приправы?
– Вот так-то, – лорд Клиггенс покосился на дочерей, – Ох, бабы, никакого воспитания…
– Отец? – покосилась на него Сиригаэль.
– Дети мои, – глава семейства вздохнул, картинно закатив глаза к потолку, – Может быть, я уже стар и глаза стали меня обманывать, где же мы сейчас?
– Дома, отец, – ответила Линиэла, – в Рейстергхарде, в нашем замке.
– Ба! А я-то думал, что мы в кабаке или на постоялом дворе. Нет, Линиэла, ты права, определённо мы дома. А с кем мы воюем, не окажешь любезность подсказать?
– Ни с кем, – девушка ткнула ножом в одну из тушек на вертеле, – но я могу и не знать, вам ведь виднее, батюшка.
– Хм, – лорд Клиггенс сделал вид, что задумался, а после рассмеялся невпопад, потребовав подать на стол вина.
– Отец? – старшая дочь повернулась к родителю.
– Простите, дочки, я так давно не напивался, – сказал Хролк, – что уже забыл, что это такое и каково это. Старею… Ладно, не при дворе, я-то могу понять, сам такой был, но какого сраного лешего вы в таком виде уселись за стол? Мы дома, ни с кем не воюем, а может вы и спите со своими деревяшками и железяками? Или в поход собрались?
– Ой, –