– Привет, старичок! – послышался сзади голос.
Пасисяки вздрогнул и обернулся – он увидел старого приятеля по имени Лава́ндыш, с которым он познакомился в бытность работы в закусочной.
Лавандыш ему всегда казался ветреным и беспечным, который никогда не волновался ни за настоящее, ни за будущее, ни за что в целом, – что в принципе так и было. Лавандыш был одного возраста с Пасисяки, уже успел нарастить небольшое пузико и по-прежнему красил волосы в лавандовый цвет. По образованию он был то ли художник, то ли дизайнер – никто уже и не помнил.
– О, привет, Лавандыш! – Пасисяки без энтузиазма протянул ему локоть5 и посмотрел на его торчащие словно бурьян лавандового цвета волосы. – Как жизнь лавандовая?
– Не перестаёт удивлять, Пасися́к6, – лениво ответил Лавандыш, – вчера продрых весь день, позавчера чуть не угодил под рельсобус, поскользнувшись на пончике, который сам и уронил, сегодня разную обувь надел – кроссовок, что на улице нашёл, и свой ботинок. Правда, под кроссовок носок забыл надеть, теперь ступня что-то чешется.
Пасисяки, закатив глаза, шмыгнул носом:
– Понятно.
– А ты как поживаешь? Всё ещё пишешь рассказы или что ты там сочинял – стихи-поэмы? – продолжил Лавандыш.
– Не-е, – пискляво протянул Пасисяки, – давно это дело забросил, скучно это всё… А дела идут потихоньку.
– Я помню, мне как-то давали почитать твой небольшой роман в стихах про, кажется, закадычных друзей. Как же он-де назывался?.. А! «Дапё́ся и Февроя́ль»! – весело воскликнул Лавандыш, но тут же сделал виноватый вид. – Старичок, ты уж не обессудь, но я ни грамма вони не понял, о чём там написано, что-то про путешествия… Да, конечно, рифма есть, всё супер, но!.. Непонятно… И если уж честно, то я даже не дочитал твой роман до конца, извиняй…
Тут Лавандыш глупо улыбнулся и развёл руками.
– Не переживай, – чавкнул Пасисяки, – этот роман мало кому понравился и его, так сказать, мало кто понял… Ты сам-то чем сейчас занимаешься?
– Я подрядился у мэрии обновить краской все пешеходные переходы в городе! – гордо выдал Лавандыш.
– В лавандовый цвет?
– Нет конечно! Ну ты скажешь!.. В жёлто-рунный, естественно!
– Молодец! Время зря не теряешь!.. Но надо бы эти самые переходы, как я думаю, в ярко-белый красить, ведь на тёмной мостовой их было бы лучше видно. Глядишь, под рельсобус меньше народу бы попадало. Ты же сам сказал, что чуть не угодил под него!
Лавандыш застыл в одной позе, призадумался и стал таращиться куда-то в потолок. По его лицу было видно, что где-то на задворках его головы запустился мыслительный процесс.
(Со стороны вообще могло показаться, что беседуют только что познакомившиеся местные.)
Перекинувшись ещё парой бесполезных друг для друга фраз, они разошлись по мазазину.
Не найдя нужного цвета краски,