Он направился к деревьям, которые в темноте ночи казались гигантами.
Порыскав вокруг них и не найдя ничего похожего на «коралловый кустышник» размером с ладонь ребёнка, Пасисяки призадумался: «Либо я ищу бабушкины фантазии, либо я ищу не там, где нужно!»
Он стал вертеть фонарём в разные стороны: «О! А что там за поляна посреди болота?»
Луч искусственного света выхватил вдалеке небольшой островок с кучей коряг, деревьев и, как Пасисяки на мгновение показалось, грудой мусора.
Он решил добраться до этого островка и углубился в болото.
«Надо вспомнить, что там ещё бабушка писала… гм… под сухим дубо-дубой, прозрачного, кажись, цвета, размером вроде с голову, тьфу! нет, не с голову, с руку ребёнка… или младенца?.. не, кажется, ребёнка… потом что-то про „осторожно копать корни“…» – бубнил себе под нос Пасисяки, зайдя уже по грудь в прохладную воду, заставившую его перекоситься.
Осторожно передвигаясь по дну болота мелкими шажками, Пасисяки, словно птица-балерун17, потихоньку приближался к этому мелькнувшему во свету́ островку.
– Главное – идти прямо не сворачивая, тогда жижа на дне болота будет держать свою упругость, – повторял Пасисяки слова, которые вдалбливали здесь всем со школьной скамьи.
Мимо пролетел филин и громко угукнул.
– Брысь отсюда! – рявкнул на него Пасисяки и проводил его лучом света фонаря.
Филин отлетел поодаль, затем сделал пару кругов и, видимо, затаив обиду на такой нерадушный приём, резко спикировал на голову Пасисяки, содрав одним движением своих когтистых лап с его головы кепку.
– Ай-ай-ай!!! – завопил Пасисяки, прикрывая лысую голову и роняя при этом фонарь в болото. – Только не это!!!
Он без промедления окунулся с головой в зелёную воду и, нащупав дедовский фонарь, вынырнул обратно. Теперь тот снова был у него в руке, но на этот раз не хватало очков на носу – они остались в мутной воде. Пасисяки выругался и стал беспорядочно шарить руками по воде вокруг себя. Отыскав очки, он, встряхнув оправу и протерев стёкла, надел их на свой большой круглый нос, а затем посмотрел на фонарь – к счастью, тот продолжал светить.
Чуть пройдя ещё вперёд, Пасисяки обнаружил, что почти добрался до заветной суши.
Хлюп!
Хотя его ноги ещё продолжали находиться в воде, Пасисяки прижался пузом-грудью к долгожданно-твёрдой почве островка.
Пока он, дрожа всем телом от холода, кряхтя и сопя, выползал на сушу, то обнаружил, что правая кроссовка оказалась безвозвратно утерянной в жиже болотного дна.
– Паскудный филин!! – прокричал в темноту Пасисяки. – Чтоб ты подавился этой потной кепкой!!
Поднявшись на ноги, убрав тину с головы и кувшинки с лица, Пасисяки, осмотрелся.
Островок