– Да.
– Теперь давайте заканчивать! Нина Николаевна, вы втроём сейчас идёте к вам домой, где Павел отдаст участковому двести рублей!
Мать Павла охнула и закрыла лицо руками.
– Алексей! – обратился он к участковому. – У них дома, возьмёшь у Павла чистосердечное признание и передашь его мне. Далее, заберёшь деньги и сходи, отдай их Чкаловым и возьми расписку, но только тем числом, каким написано заявление! Идея ясна? Нашли, мол, потерю!
Участковый согласно кивнул.
– Я думаю, что материал отработан, в общем, с остальным разберёшься, не мне тебя учить! На, забирай весь материал и вперёд. Всё, все свободны!
Отдав бумаги Уварову, и наклонившись к ещё сидящему напротив Павлу, Антон тихо спросил:
– А деньги то, для чего нужны были?
– Мне Маша Свиридова очень нравится. У неё день рождения после Нового Года, десятого февраля! Хотел подарок хороший подарить и в кафе с ней посидеть. Не думал ни о чём.
– Ясно! Всё, иди!
А мать Павла вдруг бухнулась на колени у стола Шелестова и запричитала в голос.
– Горе то, какое! Опозорил стервец, меняяяяя! Был бы жив Феденька мой, не было бы такого! Прости меня Господи, простите меня Антон Генрихович, не доглядела я, всё для Павлуши старалась, работала с утра до вечера, всё для него делала, чтобы учился, чтобы образован был. Как же теперь мне жиииить?
Не ожидавший таких эмоций, Антон вскочил и стал поднимать женщину, чтобы посадить на стул.
– Что здесь происходит? – в проёме открытой двери стояли Калинов, Меньшиков и Русиков, – крик по всему отделению!
– Провожу разъяснительную работу среди населения! – сходу выпалил Шелестов.
Не обращая внимание на вошедших, Стечкина схватила руку Антона двумя руками и попыталась поцеловать. – Спасибо, спасибо, храни вас Бог! Век не забуду!
Осторожно, но резко вырвав руку из рук женщины, Шелестов помог ей подняться с колен и с трудом усадил на стул, на котором только что сидел её сын.
– Шелестов!
– Я, Анатолий Иванович!
– Как только закончишь, тут, ммм, развлекаться, сразу к начальнику своему в кабинет!
– Есть!
Начальство, видимо, решило, что и без него Антон разберётся, убыло дальше по коридору в штаб, в ленинскую комнату.
– Нина Николаевна! Что – же вы меня так подводите, а?
– Вот, возьмите, пожалуйста! – неожиданно рядом оказался сержант Лагутин. Он протягивал ей стакан с водой.
– Спасибо, спасибо, извините меня! – она взяла его дрожавшей рукой и сделала пару глотков. – Всё, всё, я пошла!
Она встала со стула и сделала широкий крест перед лицом Антона и поклонилась.
– Храни вас Бог! – сказала она и вышла.
– Что за день сегодня? А? – Шелестов плюхнулся на диван.
– Ну, вы даёте, Антон Генрихович! – уважительно сказал сержант,