Хижина отшельника больше напоминала шалаш, опиравшийся одним боком на каменную стену скалы. Собранный из грубо наваленных веток он не производил впечатление убежища, могущего скрыть от погодных неприятностей.
Рядом никого не было видно. Только игра бледных теней на стволах и ветках деревьев. Эдуард сделал еще пару осторожных шагов и остановился в нерешительности озираясь по сторонам.
– Извините, есть кто ни будь? – Спросил он, и мысленно, про себя, снова пожалел, что пришёл.
Но после того как часть холма отделилась и пошла ему навстречу, перед глазами всё снова поплыло. Существо тем временем начало говорить, скрипучим, заржавевшим голосом:
– Проходи не стесняйся, я тебя поджидаю.
То, что приближалось к Эдуарду, было явно человеком, но выглядело непонятно, больше походило на старый пень или мешок с листвой. Хотя, что может быть общего между этими образами? Эдуард уже в серьёз начинал трусить, когда пламя костра, наконец, осветило идущего к нему и он отчетливо увидел лицо, густую бороду, капюшон и согбенную фигуру старца, протягивающего к нему одну руку, а другой указывающего на пенёк у костра.
– Садись посиди с дороги добрый путник. Что тебя привело в мою скромную обитель в столь поздний час? Я думаю, ты пришёл по делу? Ко мне мало кто заглядывает просто так поболтать. Может только один медведь и пару зайцев.
Эдуард присел, куда ему предлагали и ощутил кратковременное облегчение, убедившись наконец, что имеет дело с живым человеком.
– Да я действительно по делу, – начал Эдуард, – и дело моё очень важное, конфиденциальное. Суть его, и мой визит, я надеюсь, останутся втайне!
Произнося всё это, он выпрямил спину и, поглаживая ладонями колени, наклонялся то вперёд, то назад.
– Все дела очень важные и любят тишину. Иначе какое же это дело, если о нём можно трепать всём подряд. – Ответил отшельник, потом вытащил откуда-то глиняную кружку, сняв с костра котелок с чаем, налил её почти до краёв, и протянул Эдуарду. – Пей дорогой! Замёрз, наверное, вон зуб на зуб не попадает.
Это замечание обескуражило Эдуарда, потому что в таком полумраке разглядеть дрожь его зубов для нормального человека было невозможно. Он машинально отхлебнул из чашки, над поверхностью которой в синем свете костра поднимался белёсый пар. Обжёг язык. Чай был травяной и маслянистый, на вкус не очень. Эдуард решил больше его не пить.
– Ну рассказывай, рассказывай, чего удумал?
– Я… Знаете, – Эдуард начал из далека, решив, что прямым вопросом можно ничего и не добиться. – Я чувствую в скачках, в городе и от того выиграю их или нет зависит моя жизнь. Я хотел бы спросить,может, Вы мне, что ни будь посоветуете, у вас есть, какое ни будь средство, чтобы ускорить мою лошадь или замедлить лошадь