Холод и впрямь стоял собачий, но я решила попробовать согреться собственными силами, и обратилась к магии. Потерев ладони друг о друга, попыталась усилием воли разогнать кровь в жилах и заставить сердце биться чаще, но ничего не вышло. Я предприняла ещё несколько неудачных попыток согреться, пока меня не отвлёк голос Льонги.
– Эй, Маржи, я что-то вижу!
– Не шути! – сердито отозвалась я.
– Да посмотри ты!
Я нехотя обернулась и обомлела. Над землёй, метрах в ста от нас, горели яркие голубые огоньки (около десятка), освещавшие стволы деревьев и сугробы призрачным светом.
– Красота какая! – выдохнула я. – Что это?
– Не знаю, – прошептал Льонги. – По-моему они летят к нам. Чует моё сердце, не к добру это…
Я пригляделась, и увидела, что огоньки и в самом деле неторопливо движутся в нашу сторону. Их становилось всё больше. За моей спиной зашевелились олени, шумно втягивая ноздрями воздух и поднимаясь с земли.
– Маржи! – воскликнул Льонги испуганно. – Надо уезжать! Буди хозяина, а я сейчас запрягу!
Я хотела возразить, что маленькие огоньки, чем бы – или кем бы – они ни были, всё равно ничего нам не сделают, но страх в голосе Льонги заставил меня подчиниться. В конце концов, он, наверное, знает этот мир лучше меня. Я бросилась к фургону Ангаквара и, заглянув внутрь, увидела, что он уже проснулся.
– Что за шум? Что за свет? – произнёс он, увидев меня.
– Там какие-то огни! – отозвалась я, махнув рукой в ту сторону, откуда летели огоньки. Ангаквар выглянул наружу и переменился в лице. Огоньки уже плясали всего в нескольких шагах, отсветы их сияния падали на бока фургонов.
– Беда! – воскликнул он, спрыгнув на снег. Вытащил из-за пазухи свисток и трижды сильно дунул в него. К нам подбежал Льонги.
– Они и там тоже! – крикнул он, указывая рукой в сторону нашего фургона. В том направлении и впрямь виднелись яркие сполохи. Огоньки подступали к нашему лагерю со всех сторон, и я увидела, что они, кружась, сталкиваются друг с другом, увеличиваясь в размерах.
– Уезжаем! – крикнул в ответ Ангаквар, и обернулся к Андо, который высунулся из фургона, жмурясь от яркого света. – Давай, залезай!
Льонги бросился к нашему фургону, я за ним. Огней стало меньше, но если сначала они были величиной с яблоко, теперь уже стали с мою голову. На мгновения я остановилась, чтобы засыпать снегом костёр – не хотела снова устроить пожар.
Что-то сверкнуло, грянул раскат грома, я инстинктивно бросилась ничком, а когда вскочила, то увидела, что зола и угли костра разбросаны вокруг. Насмерть перепугавшись, я в два прыжка оказалась возле фургона и нырнула внутрь. Снаружи снова грохнуло, и наш фургон завалился набок. Я, не удержавшись, снова вывалилась