Я выглянула наружу. Дуло и впрямь не так сильно, как с утра. Неужели всё это из-за пары слов?
Интерлюдия
Мессир Конрат из Трехречья явился точно в назначенный час. Утром Сегнив Хурес отправил ему с курьером приглашение, к которому приложил и копию показаний таинственной эльфийки. Вернувшись, курьер сообщил, что ученый с первого взгляда опознал текст и тут же согласился рассказать господину королевскому обвинителю всё, что знает.
Мессир Конрат оказался рослым, хмурым мужчиной с мощными плечами и здоровенными ручищами. Хоть он и был ровесником Шукаша, седины в волосах имел гораздо меньше.
«Такому место на поле брани, а не среди свитков», – мельком подумал Хурес. Вслух же он произнёс:
– Итак, мессир, что вы можете сказать об этом пергаменте?
– Эти письмена и этот язык мне знакомы, – ответил учёный низким, глухим голосом. – Я собрал немало записей на нём.
– Вы принесли их?
– Да, господин королевский обвинитель. Ваш стражник, после того, как обыскал меня, забрал суму с записями, дабы проверить её. Если вы позволите…
– Позволяю, – кивнул Хурес и позвонил в колокольчик. Открылась дверь, стражник внёс объёмистую кожаную суму, туго набитую свитками.
– Ничего? – задал Хурес вопрос стражнику.
– Ничего, ваше банство! – ответил стражник. – Только свитки.
– Оставь их здесь и возвращайся обратно.
Когда за стражником закрылась дверь, Хурес вновь обратился к учёному.
– Итак, я вижу, вы изрядно постарались, – произнёс он, кивнув на груду свитков на столе. – Как вы их находите?
– Самые первые я обнаружил в университетских хранилищах, ещё когда учился. Несколько нашлись в Волшебном Квартале, кроме того, у меня есть знакомства среди переписчиков и книготорговцев, которые сообщают мне обо всех непонятных записях и надписях, которые попадаются им на глаза. Ныне я путешествую по Миргу и соседним странам, в поисках древних записей.
– И где же вы находили записи на этом языке?
– Больше всего их я обнаружил в библиотеке Школы Волшебства. В основном это коротенькие записки, написанные ученицами.
Хурес усмехнулся.
– Так это – всего лишь детская забава?
– Подождите, не всё так просто, – покачал головой учёный. – Некоторые из этих учениц впоследствии наделали шуму…
– Продолжайте, – кивнул Хурес, внутренне подобравшись.
– Последние по времени записи, попавшие мне в руки, были сделаны ученицей по имени Лили Эванс. Я пытался расспросить наставников и учеников об этой Эванс, но никто не смог мне сказать, кто она такая, откуда взялась, кто её родители. Никто даже не был уверен, что Лили Эванс – это её настоящее имя. Со всеми она говорила на сносном миргском, хотя и с акцентом, однако же я предполагаю, что настоящим для неё является как раз этот тайный язык!
Учёный взял со стола один из свитков, развернул, демонстрируя Хуресу, и продолжил.
– А ещё я узнал, что после