Но я ошибся: это был не шум дождя, а совсем другой, с незнакомым мне воем на высокой ноте. Зашумели деревья, полетели по воздуху листья, ветки. Что-то сильно ударило по крыше. Между летней кухней и верандой, нависая над ней, у нас росла берёза, под сетчатой тенью которой я любил сидеть, читая книгу или газету.
Тонкие ветви её уже струились по ветру, словно стремясь улететь вместе с ним. Всё сильнее рвались они с родного дерева, всё ниже гнулась крона. Напор ветра усиливался с каждой секундой – я никогда такого не видел. Уже не вой, а адский рёв наполнил пространство. Ниже, ниже гнулась берёза. И вдруг земля вздыбилась рядом с ней, и наружу вывернулись чёрные корни, и дерево, царапая обшивку веранды, подминая вершиной забор, легло на землю. И тут же дом потряс жуткий удар с другой стороны, что-то с грохотом понеслось вниз, застучало надо мной, и я увидел, как прыгают с крыши веранды кирпичи. Я, ничего не понимая, кинулся в дом и увидел в окно, как на крыше пригона Ивана Ивановича накошенное и высушенное им сено поднялось, словно чуб на его голове, а затем улетело ворох за ворохом, как его деньги из Сбербанка.
Ураган утих так же неожиданно, как налетел. Дождь едва покапал: ветер угнал дождевые тучи, и гром доносился откуда-то издалека, с востока. Тут я, наконец, решился выйти наружу посмотреть, что такое упало на мою крышу. Упал, переломившись, посередине старый тополь Черемшановых, напрочь снеся нашу печную трубу и расколотив кусок шифера.
Только что погибший тополь – был моим ровесником и давним виновником пикировок моей жены с Надеждой Васильевной.
– Надя, – говорила жена, – этот тополь когда-нибудь разворотит нам крышу. Ладно, если твою, но он рухнет на нашу. Спили, пока не поздно.
– Он нас с тобой переживёт, – отмахивалась Надежда Васильевна.
Вот и «пережил»!
Теперь надо быстрее чинить крышу. Лично мне теперь дождь не нужен: промочит штукатурку, и она упадёт у меня с потолка.
– Пусть платит! – сказала жена, имея в виду Черемшанову.
– Ну их к чёрту! Сам сделаю.
Ураган в Малиновке снёс несколько крыш, повалил половину деревьев пришкольного сада, перенёс через речку и аккуратно поставил на ноги телёнка, перевернул тракторную тележку и много чего ещё натворил. Павел Иванович, видимо, сильно зарядился от пронёсшейся грозы, потому что до самого своего отъезда больше не страдал отсутствием энергии.
6. Август
Прошёл месяц. После пронёсшегося урагана зарядили дожди. Редкий день обходился без них. По утрам стояли туманы, в воздухе перемешивались запахи полыни, укропа, свежих огурцов, грибной сырости. Часто пахло известью и свежей краской: народ спешил произвести хоть какой-то ремонт до наступления осени.
Популярность Павла Ивановича росла день ото дня. На лечение к нему в нашу Малиновку приезжали из райцентра Озёрска и всех сёл района: от самого западного – села Покровки – до самого восточного – Алабуги. Приезжали