– Как ты себя чувствуешь?
– Хреново.
– Еще бы, – усмехнулся Стамофер. – Гилль, что скажешь?
– Смешение все также выглядит нерабочим. Особых изменений не вижу. Наставник, какой в этом смысл? Средоточие ведь не восстановишь.
– Да плевать на лерва. Важны результаты самого опыта. На острове много эсперов-инвалидов, попавших под удары колдунов или астральных тварей. Если я смогу им хотя бы немного помочь, они в очередь будут выстраиваться перед дверьми. А где очередь, там и деньги.
– Я понял, наставник. Значит, Средоточия у него не будет?
– Кто я, Гайя, по-твоему? С нуля ауру не слепишь. Только возвышение может помочь. Лет эдак за тридцать медитаций, в зависимости от личных характеристик.
– А что насчет Сэнса? Кое-что ведь осталось?
– Ты прав, – внимательно посмотрел на меня Стамофер. – Но активная стимуляция может быть фатальной для ауры с вероятностью в восемьдесят процентов.
– Если что, я успокою Эмму. Ей известно, где живет этот лерв?
– Нет, она даже имени его не спрашивала.
– Тогда о чем переживать? – продолжил Гилль спокойно. – Скажем, что просто отпустили его.
– И правда, – загорелся приор. – Давно я с Сэнсом не работал.
– Эмма сотрет вас в мелкую пыль, Стамофер, – прохрипел я.
Повисло тягучее молчание, которое первым нарушил старший волшебник:
– Пожалуй, закончим на этом. Гилль, пойдем наверх, обсудим результаты, – эсперы направились на выход из помещения, полностью игнорируя меня. – Смотри, новый вариант внедрения менее чувствителен к…
Дальнейший разговор я уже не слышал, поскольку мужчины удалились по коридору. Я попытался подняться, морщась от мелькающих вспышек боли. Тело отзывалось быстро, но аура в области головы и живота пульсировала, словно ее разрывает на части. Отчего мысли затуманились. Вот в такие редкие моменты и начинаешь чувствовать разницу между физическим телом и эфирной оболочкой. Подобный опыт у меня был после выброса и во время приступов. Неожиданно твердая рука поддержала меня за спину и помогла сесть. Передо мной предстал седовласый слуга, что встречал хозяина поместья ранее и привозил обед.
– Сэн, прошу простить танов, они увлекающиеся натуры…
– И ни во что не ставящие жизнь лерва, да?
– Тебе следует поесть.
Дворецкий невозмутимо подкатил тележку с разными блюдами. После эсперов осталось еще достаточно, чтобы накормить троих таких как я. М-м, вкуснятина!
– Сэн, возьмите это скромное подношение в счет неудобств.
Я принял небольшой позвякивающий мешочек.
– Спасибо.