С самого утра душа у нее пела и искрилась, как солнце на волнах Лемана. Люди и предметы вокруг то чрезмерно ее смешили, то заставляли замереть, закрыв глаза, будто напоминая о чем-то. Вот уже второй день она словно не могла отрезветь с пятницы. По всему телу снова и снова вспыхивали невидимые поцелуи Сэм.
Солнечный свет золотил темно-каштановые волосы Вали, она шла по площади старого города, где сказочные шатры приглашали детей и взрослых на новое шоу Cirque du Soleil[12]. Ей хотелось их фотографировать. Она представила… А что, если превратить шатры в гигантскую камеру-обскуру? Тогда облака укроют ковры, а старинные здания нависнут над зрителями крышами вниз, и, появившись высоко под самым куполом, гимнасты в блестящих одеждах осыпят всех разноцветными конфетти. Но тут же в голове Вали зашептал голос: «Pineapples… иди ко мне, я хочу сделать тебе приятно». Словно ледяные капельки воды покрыли кожу всего тела.
Валя застыла посреди улицы и чуть слышно, почти жалобно произнесла: «Сэм…» Куда бы ни шла, она была погружена в облако недавних прикосновений, влажных губ, стонов и запахов, и все это было с ней впервые. На дне ее эйфории ждал ответа вопрос: к чему всё это может привести? Валя запрокинула голову: там даже при дневном свете ярко мигала вывеска «La Berezka magasin».
Украшенная матрёшками и сушками «Берёзка» почти ничем не отличалась от других русских лавок в европейских или американских городах. Разве что цены указывались во франках. Названия магазинов варьировались из списка: матрешка, калинка, березка и славянка. Обычно это были места встречи русской диаспоры, так же, как и православная церковь, «Русский Дом» и пара кварталов, где жили только «наши». Еще русских объединяла газета и один-два ресторана, предлагающих исключительно борщи, селёдку под шубой и оливье – там у них был вечный Новый год, как ни зайдёшь.
Валя стала изучать ассортимент магазина. Дикое количество солений, водки, кваса, немыслимо дорогой икры и всюду распиханных матрёшек заполняли полки. Центральное место занимали совершенно литовские пряники. Они косились на покупателей, стараясь не спалиться. Это были не единственные продукты, существующие только в русском магазине Женевы и никому не известные в России. Видимо, привлекала стоимость транспортировки: а ля из Польши везти дешевле – а не найдется ли там хрустящих малосольных огурчиков как у наших бабушек под Рязанью?
Список продуктов Вали был прост: докторская колбаса, кусок говядины, бородинский хлеб и водка, в общем, классический набор небедного алкаша.
Валя подошла к хранительнице святой русской идеи на бездушной швейцарской земле (она же хозяйка и продавщица «Березки»), которая манерно запаковала Валины покупки в пакет. Цена вышла одиозная. Ну что же, добро пожаловать в Швейцарию, где всё, к чему привык в Москве, смело умножай на десять. Продуктовый шопинг хорошо отвлекал Валю от нагоняющих мурашки мыслей. По дороге в Les Berges она еще решила заглянуть в Migros,, где докупила свёклы, картошки и других обыкновенных продуктов, необходимых для борща.
Пакеты сильно потяжелели. В трамвай затащить