– И долго тебе ещё в котах ходить? – поинтересовалась Даша.
– Не знаю. Вообще-то уже прошло больше ста лет. Но я надеюсь, что когда-нибудь верну себе свой облик, – тяжело вздохнул кот.
– А как тебя зовут на самом деле?
– Да что ты, честное слово, ну сказал же тебе, Василий меня зовут, Василий.
– А по отчеству как? Мне как-то теперь неудобно тебя на «ты» называть.
– Вот ещё удумала, – фыркнул тот, – я кот! А где ты видела, чтобы кота по отчеству называли?
– А если ты вдруг обернёшься обратно, ты от нас уйдёшь?
– Это вряд ли…
– А что ты будешь делать, если обернёшься?
– Вообще-то я ещё об этом не думал, но, кажется, уже знаю, чем я буду заниматься. Я буду твоим наставником. Такого дара, как у тебя, я не видел никогда, работа нам с тобой предстоит большая и кропотливая. Так что на ближайшие десять лет я работой обеспечен, а там посмотрим, что будет дальше…
– Знаешь что, Василий, я тебе скажу, жить, конечно, тебе, но я бы не советовала совсем оскотиниваться. Нечего тебе по ночам бог весть где шариться, живи в доме, как все нормальные коты или люди, – Даша почесала затылок, – я даже и не знаю, на что теперь больше ориентироваться. В общем, что коты, что люди, в доме живут, один ты как беспризорник.
– Дарья не разрешала в доме жить, – категорически ответил кот.
– А я разрешаю. Бабушки сейчас нет, а значит я пока здесь хозяйка. А когда она приедет, я все равно здесь жить не буду. Если захочешь, поедешь со мной.
– Это куда, далече? – заинтересовался кот.
– Это, в данный момент, на три дома правее.
– Всё-таки решила остаться?
– Думаю, да. Делать мне в городе нечего, с такими-то талантами. И я заметила за собой, что к людям начала относится по-другому. Подозрительной, что ли, стала. Всё мне кажется, что все они от меня чего-то хотят. Раньше друзей, подружек куча была, а сейчас Таня, ты, да Додо, вот и все мои друзья. Я не хочу общаться с моими городскими друзьями, мне сейчас они кажутся какими-то глупыми, что ли… Хотя нет, практически все мои друзья очень умные и увлечённые люди, они просто другие. Да и, кроме того, посмотри, мне никто за то время, что я в деревне, ни разу не позвонил. Значит, я им не очень-то и нужна.
– А Павел?
– С Пашкой всё неоднозначно. Я ему не доверяю. Он какой-то, как перекати поле. Есть такая трава в пустыне, куда ветер подует, туда её и понесёт. Сегодня он разгильдяй и иждивенец, а завтра дашь ему затрещину, и он сразу же становится правильным и работящим. Психика у него какая-то нестабильная.
– Да? Странно, как же я этого раньше не замечал? – удивился Василий.
– Потому что мы его поступки воспринимаем как данность, если не влезать в его голову, то это вполне