Кажется, она хотела добавить что-то еще, но только снова вздохнула.
Ланс шагнул в коридор и остановился, едва не споткнувшись на ровном месте. Под дверью его кабинета сидела девушка. Тщательно завитые локоны, подкрученные ресницы, платье, подчеркнутая скромность которого стоила немалых денег. Обернулся к Грейс. Снова перевел взгляд на куколку, устроившуюся у него под дверью.
Незнакомка расцвела улыбкой, устремилась к нему.
– Мэтр Ланселот? Монна Озис просила передать вам…
– Мэтр Ланселот?! – Голос Грейс сорвался. – Вы… Вы!
Синие глаза наполнились слезами, но надо отдать девушке должное – она не разрыдалась и не убежала. Только смотрела на Ланса так, словно он каким-то образом обманул ее ожидания.
Куколка меж тем продолжала щебетать:
– …наилучшие пожелания и поручила мне всячески вам помогать…
Ланс медленно выдохнул. Окинул взглядом одну. Другую. Думал, значит, что практикантов, как и все годы до того, не будет. Даже не спросил Грейс, откуда она взялась, будучи уверен, что знает. Давненько он не чувствовал себя настолько глупо.
– Ведь дамы нашего круга должны проявлять милость по отношению к…
– Всячески помогать, значит… – медленно произнес Ланс. – Что ж, можете начать с того, чтобы помочь Марте отмыть операционную от крови и вынести в печь ампутированные конечности.
Губки незнакомки сложились в букву «о».
– Но я не…
– Что, слишком грязная работа для ваших холеных ручек? – ухмыльнулся Ланс.
У этой девушки руки в самом деле ухоженные, белые, в тщательно отполированные ногти была втерта коралловая краска по последней моде.
– Я хочу стать целителем, а не уборщицей!
– Целителем? – ухмыльнулся Ланс. – А вы думали, целитель – это сидеть в чистеньком платьице в кабинете, улыбаясь благодарным пациентам? Вот что такое целитель. – Он потянул за рукав ошарашенную Грейс, показывая кровавые разводы. – Грязь, кровь и бессонные ночи. Передайте монне Озис мою благодарность за желание помочь, но мне нужны помощники, а не белоручки.
– Невежа! – фыркнула куколка и устремилась прочь, стуча каблучками.
Ланс обернулся к Грейс, покаянно развел руками.
– Прошу прощения, монна Амари. Если вы не против, давайте познакомимся заново.
*** 8 ***
Я держала в ладонях чашку с горячим напитком и наконец-то снова начинала чувствовать свои пальцы. Я не столько пила, сколько вдыхала аромат кофе, который постепенно вытеснял из памяти запах разложения и болезни. Чувствовала странное: опустошение и одновременно гордость от хорошо проделанной работы. И совсем немного – злость на мэтра Ланселота Даттона, моего руководителя практики, который, как выяснилось, вовсе не старик.
Злилась я по нескольким причинам. Во-первых, неприятно оказаться пешкой в странной брачной игре, устроенной некой монной Озис, вдвойне неприятно быть втянутой в нее против воли. Пришлось довольствоваться