Мы просто должны заполнить этот пробел тишины».
Сначала все решили, что Лорене просто надо отдохнуть. Но дома ей совсем не становилось лучше. Ее бойфренд Дирк даже сделал ей предложение руки и сердца, которого она так ждала раньше. А теперь это заставило ее плакать.
Сначала она плакала только по утрам. Потом еще и перед обедом. Затем немного после пяти часов и перед сном не менее тридцати минут.
А дальше Дирк обратился в компанию Лорены, и после нескольких месяцев согласований ей все же было назначено и оплачено лечение в призонарии.
– Я не запомнила, как тебя зовут, – голос соседки вернул Лорену в настоящее.
Она снова оказалась в этой безвкусно обставленной комнате.
– Лорена. – Поняв, что ее новая соседка не спит, девушка решила начать разбирать чемоданы.
– Не сиди на краю, Лорена, упадешь.
Мариэлла смотрела на новую соседку, ожидая реакции на свои слова. Лорена нахмурилась. Почему ей кажется, что взрослый человек может не рассчитать и упасть?
Но свои вопросы Лорена пока решила оставить при себе, мало ли какие странности ждут ее здесь.
Мариэлла присела на кровати и все еще продолжала наблюдать за новенькой, пытаясь угадать, исходит ли от нее опасность.
Лорене было не по себе. Перед глазами вновь возник эпизод первого дня школы. Она сосредоточилась на содержимом чемодана. И зачем она взяла с собой столько вещей? Возможно, там, глубоко внутри, сидело желание стереть себя прошлую из той жизни. Убрать из дома как можно больше напоминаний о себе. Чтобы однажды, сервируя стол, домашние не наткнулись вдруг на ее любимую кружку. Может воспоминание о том, что она сделала или не сделала, однажды заменит другие мысли, о чем-то светлом и правильном?
– Все-таки помялось, – зачем-то вслух сказала Лорена, доставая свое любимое черное платье из чемодана, – я надеюсь, здесь есть утюг?
– Утюг есть, но это, – Мариэлла указала на черное платье, – тебе носить тут не дадут. Черное под запретом. И скоро все черное у тебя заберут.
– Даже тушь для ресниц?
– Да.
– Тогда накрашусь в последний раз и выйду к обеду красоткой! – заявила Лорена. Внезапно обнаруженное правило вызвало в ней чувство протеста. Хотя ресницы она перестала красить с тех пор, как в ее жизни появились беспричинные рыдания.
– Лучше так не делай! И сейчас будет только завтрак.
– Завтрак? Но уже полдень.
– Да, но политика администрации такова: разве можно стать счастливым, вставая в семь часов утра?
Лорена первый раз за весь день улыбнулась.
– И как здесь принято ходить на завтрак?
– Я надеваю свое платье с птицами, – пожала плечами Мариэлла.
Вдруг где-то под потолком раздался заливистый детский смех.
– Это приглашение к столу, – Мариэлла засуетилась, как можно скорее стараясь переодеться.
Они вышли в коридор с детскими рисунками. Из других комнат тоже стали выходить люди, одетые пестро. Им не хватало перьев и блесток для воссоздания карнавального шествия.
Коридор